Последние бои Вооруженных Сил юга России

Затем следовали детали: час отъезда, без оружия, взять с собой котелки, ложку и т. д. – что само собою разумеется; что обед на месте работ, уже на базе; что «рабочая сила» придет из Джанкоя, так же как и материал; что мы станем старшинами рабочих групп; что работа уже начата раньше и планировка сделана.

– Воропай, Липеровский – головная группа: открыть пикеты, наладить укладку шпал и рельс…

Шли все остальные работы и определение старшин к ним… Тут нам вспомнились уроки нашего первого командира поручика П. Ивашкевича о постройке пути, что он нам читал у Нежина… Так вот почему на третьем пути стоит длиннющий поезд со шпалами и рельсами! Еще было совсем темновато, когда паровоз «ОВ» потащил недлинный поезд товарных вагонов по тому самому пути, что уходил влево. Прошли выемку – и перед нами открылась широкая степь – все бело, снег! Поезд идет очень осторожно! Гора шпал, рельсы, инструменты. «Выходи!» Оказывается, с нами сюда прибыл инженер, который ведает работой. По списку вызывает старшин, кратко объясняет, что делать. Первыми головная группа – вручили нам красно-белые трасирки, дали еще двух солдат – и мы первыми ушли в степь – искать пикеты: все в глубоком снегу! Пикет – столб с номером – каждые 25 саженей на прямой, и чаще, в зависимости от рельефа местности. За нами обрисовалась линия оси полотна! Интересно! В полдень свисток паровоза нас звал на обед. «Шрапнель» и камса, но если хочешь добавки – пожалуйста! И целый хлеб. Не ахти как, но сытно! «Рабочей силы» сегодня не много – грузили шпалы на платформы. «Рабочая сила» прислана со ст. Джанкой из стоящих там воинских эшелонов – обед будет только там, на работе! От начальников наших узнали, что наша 1-я рота «Желбата» ушла в Симферополь, что завтра тут много будет «рабочей силы»; потому мы готовили головной участок в пикетаже. После обеда мы с Алексеем дошли с пикетажем до «имения» – не помню названия. Тут должен быть «рабочий» разъезд; наметили место стрелок и крестовин – на это уже были чертежи и пикеты.

Как мы доехали вечером на базу – не помню: мы спали как убитые; поужинали на базе и спали до ранней побудки завтра. И снова выезжали на постройку. «Рабочей силы» был просто муравейник – так что снег оказывался утоптанным у возникающего полотна дороги. Сначала, конечно, были большие затруднения, ведь люди совершенно не знакомы с этой работой. Но все наладилось – так что дня через четыре уже в группах объявились помощники нам, и работа шла успешно.

По обозначенной линии между пикетами одна группа клала шпалы – целая цепь людей несли шпалы на плечах! За ними шли рельсы. Это была самая тяжелая работа – но было холодно, мороз – если не работал, тогда мерз. Рельсы «пришивались» сначала только двумя костылями, только чтобы закрепить; группа позади выравнивала по шаблону и «шила» как положено каждую шпалу с железными подкладками, соединяла на четыре болта. И затем – уже паровоз поезд с материалом подталкивал вперед и вперед. И это все просто на утрамбованном снегу! Пустым составом нас увозил на базу, остальных в Джанкой. Не помню, чтобы поезд сошел с рельс! Это был муравейник – гудел всякими голосами, вплоть до многоэтажной брани – но работа двигалась! Работа уже шла автоматически, потому что выделились группы на каждую отрасль. А те, кто прибывал как «новые» силы, шли на разгрузку-погрузку. Кто только не перебывал здесь! Даже появились «представители» из базы бронепоезда «Волк» – никого не миновала эта работа. И как новым – им пришлось нести рельсы на головной участок – так в своих кубанках с гиканьем, и криком, и матом, конечно. Потом из них образовалась хорошая команда забивать костыли – играючи гнали их в шпалы!

Уже было почти к отъезду – смотрю, среди казаков с «Волка» такая знакомая мне фигура, тоже смуглый, но это не ему эта работа – это вижу: «Дядя Боря – так это же ты!» – «Володя!» Положили рельсу казаки – и замерли, а мы обнимались. Очень встреча их растрогала – сейчас же водкой потчевали – она у них всегда была. Возвращались в поезде мы с дядей Борей вместе, не спали.

Дядя Боря – мамин старший брат. Гимназию в Варшаве окончил с золотой медалью и затем в Петербурге Горный институт тоже с золотой медалью. Мы с ним встречались в Кошелевке у бабушки. Служил в Донском бассейне директором шахты в Рутченко, прежде был в Юзовке. Он пережил революцию на шахте, а затем, когда пришла Добровольческая армия, то он записался добровольцем-вольноопределяющимся и поскольку чина офицерского не имел, то был послан сюда на работу. Мы виделись только два дня – и их неожиданно «сняли» со ст. Джанкой и перевели по линии на Феодосию. Но и мы не остались на месте. Это было в конце января 1920 года. В полдень чины нашей команды получили приказ спешно вернуться на базу – работа уже могла идти с успехом с выученным персоналом.