Последние обряды (ЛП)

  Пока она ждала, пока он вымоется, она поставила на стол еду — холодного жареного цыпленка, помидоры, картофельный салат, сыр, две палочки французского хлеба. В морозилке было мороженое «Бен и Джерри» трех вкусов; она держала его там как урок в искушении. Она в сотый раз подумала о том, чтобы сбежать; она подумала о том, чтобы открыть вино. Морин нервно рассмеялась. Это то, что вы сделали, когда вас похитил ваш шурин, который только что сбежал из тюрьмы? Достать лучшее серебро и бутылку чилийского каберне?

  Она думала о нем, там, наверху, в этой овальной ванне, ноги, скорее всего, на краю, широко расставленные колени. Как легко ей было вытащить из сумки мобильный и набрать 999; заблокируйте входную дверь снаружи, прыгайте в машину и уезжайте. В любом месте. Наверняка это то, что она должна делать?

  Убью тебя. После того первого предупреждения он не тратил ни слова на другое.

  Услышав движение наверху, она надела прозрачный пластиковый штопор на горлышко бутылки и начала крутить.

  Выбритый, с расческой, зачесанной в густые короткие волосы, Майкл Престон стоял в дверях, босой. Одежда, которую выбрала Морин, — предварительно выцветшая джинсовая рубашка, темно-оливковые брюки чинос — идеально подходили ей. Как они должны. Это была ее работа.

  — Чувствуешь себя лучше? Боже, послушай ее!

  "Ага." Глядя на еду на столе, он усмехнулся. — Был занят, я вижу. Он отодвинул один из бледных обеденных стульев с высокой спинкой, сел и налил себе полный стакан вина; подумав, он налил ей вторую.

  Морин села напротив него и развернула лежавшую рядом с вилкой салфетку.

  «Ваша идея, ванна? Эта форма?

  "Да."

  "Хороший. Позволяет вам рассредоточиться. Он потянулся к цыпленку и, не обращая внимания на разделочный нож, схватил птицу обеими руками и сломал ногу. — Осмелюсь сказать, вместить двоих. При сжатии.

  Морин разрезала помидор на своей тарелке пополам и еще раз пополам.

  — Для меня это роскошь — бездельничать во всей этой горячей воде. Пена для ванны. Лосьон для тела. Не нужны глаза на затылке. Какой-то ублюдок, который подписался на гомосексуальность на время; кусок мыла в одной руке и его паршивый член в другой. Кусок темного мяса грозил выпасть изо рта, и он поймал его языком.

  Удивленный ее дискомфортом, он положил себе на тарелку картофельный салат. — Все это ты сделал сам, да?

  — Нет, я…

  Престон ткнул воздух куриной костью. «Знаешь, Морин, тебе придется усвоить одну вещь: когда я серьезен, а когда нет».

  Он лежал, полностью вытянувшись на коричневом диване, с закрытыми глазами, наслаждаясь странно теплой мягкостью мятой кожи, рядом с ним на полу стоял его бокал. Прошло не меньше десяти минут с тех пор, как он говорил, и, сидя на одном из своих призовых кресел, Морин чувствовала себя не в своей тарелке, а не заснул ли он. Как долго он собирался держать ее там в плену? Завтра, воскресенье, магазин был закрыт. Понедельник тоже. И после …? Она посмотрела на него, такого уверенного в себе, во сне. Как долго он собирался оставаться?

  Она приготовилась двигаться, когда он сказал, даже не удосужившись открыть глаза: «Полиция была поблизости?»

  Она колебалась. — В магазин, да. Они связались со всеми, я полагаю. Все, кто был на похоронах.

  «Какая полиция? CID? Простая одежда?"

  «Униформа, двое молодых людей в форме. Почему? Это имеет значение?"

  "Иногда."

  «Они просто спросили меня, видел ли я тебя с тех пор, как в доме Дерека, и, конечно же, я сказал нет. Если бы я заметил что-то необычное, что-то в этом роде. Ничего, ну, конкретного, понимаете?

  — Значит, ничего подозрительного, вы не считали?

  "Нет. Нет. Я имею в виду, с чего бы им быть?

  Он напугал ее тем, что резко сел и свесил ноги на пол. — Они не следили за домом?

  "Здесь? Нет, конечно нет."

  — Как насчет Лоррейн?

  Она моргнула. "Я не знаю. Я так не думаю».

  Он откинулся на спинку дивана. «Должно быть. По крайней мере, какое-то время. Они не дураки, ты же знаешь. Не совсем».

  Он откинулся на спинку дивана.

  — Вы, я полагаю, захотите ее увидеть? — сказала Морин. «Лотарингия. Вы захотите связаться?

  — Да, — сказал он. "Вероятно."

  Несколько мгновений было тихо, никто из них не двигался.

  "Майкл?"

  "Ага?"

  — Что… что ты собираешься делать?

  Медленно он улыбнулся. "Вот увидишь. Достаточно скоро."

  Снаружи было темно. В последний раз, когда она видела Престона, он смотрел телевизор. Только теперь он не был; он был на кухне, прислонился к дверному косяку и смотрел. Морин почувствовала, как похолодела ее кожа.

  «В тот день, — сказал он, — похороны. Вернемся к Ло. Ты подходил ко мне.

  Морин моргнула. «Я так не думаю. Был ли я?"

  — Ты чертовски хорошо знаешь, что ты был.

  Она наполовину отвернулась. "Мне жаль я …"

  "Что? Разве не это имелось в виду?

  "Нет."

  — Говорите так со всеми мальчиками?

  Она попыталась сглотнуть, но ее язык, застрявший, отказывался двигаться.

  «То, как ты наклонялся надо мной, прикасался ко мне время от времени, совсем чуть-чуть. Здесь." Он погладил внутреннюю сторону предплечья костяшками пальцев свободной руки. "Ты помнишь?" Все время смотрел на нее, смотрел.

  "Да."

  — Убедиться, что я могу хорошо рассмотреть твои сиськи.