Последние парень и девушка на Земле

– Не может быть! – Я сделала несколько шагов и посмотрела на дом новыми глазами. Увидела углубления в ковре, где, должно быть, раньше стояла ее мебель. Уловила в воздухе запах корма для кошек. А потом резко повернулась к Ливаю: – Погоди, как она могла уехать? Ведь это наша последняя неделя в школе!

Ливай пожал плечами:

– Думаю, оценщик размера страховых убытков сделал ей предложение, от которого она не смогла отказаться.

Я начала вспоминать. Обычно в определенные часы Банди ходила по коридорам школы. Но сегодня я ее там не видела.

– Выходит, она кинула нас и смылась, никому ничего не сказав? И даже не попрощавшись со своими учениками?

Я чувствовала себя так, будто меня внезапно ударили под дых. Уж не знаю почему. Ведь я терпеть не могла Банди. И то, что она тайно бежала, только подтверждало мое мнение о директрисе, а именно что она была треплом и только притворялась, будто заботится о нашей школе и о нас.

И вот теперь Банди уехала.

И я, вероятно, никогда ее больше не увижу.

Я обошла весь ее дом, как будто это было место преступления, наблюдая, но ни к чему не притрагиваясь. Я поднялась на второй этаж, зашла в ее ванную, кончиком пальца открыла шкафчик для лекарств. Он был пуст, если не считать нескольких заколок-невидимок. Душ не был огорожен занавеской, но на краю ванны директриса оставила маленькую розовую бритву. Не знаю почему, но мне показалась дикой сама мысль о том, что она брила себе ноги.

Ливай вошел в ванную и проверил, отключена ли подача воды. Вода все еще шла.

– Досадно, – сказал он.

Ванная была очень маленькой, так что чтобы выйти, мне пришлось протиснуться мимо него.

Я бы не смогла с уверенностью сказать, какая из комнат служила Банди спальней, но в самой большой из них двери гардеробной были отделаны зеркалами и имелся огромный встроенный книжный шкаф. Там, где раньше, по-видимому, стоял туалетный столик с зеркалом, обои выцвели немного меньше. И к стене была привинчена подставка для телевизора с плоским экраном.

Я подумала было послать сообщение Морган, но я не получала от нее вестей с самого момента нашей с ней переписки насчет отъезда Элизы. Не знаю почему, но это меня остановило.

Вместо Морган я послала сообщение Джесси:

«Догадайся, где я сейчас нахожусь».

«???»

«В доме Банди. Ну… в том самом, где она жила».

«Не может быть! Но почему?»

«Она уехала. Смылась из города».

«ТЫ ШУТИШЬ? Вот стерва!»

Я усмехнулась.

– Эй, я иду в подвал, чтобы проверить проводку, – сказал, заглядывая в ванную, Ливай. – Дай мне знать, если вдруг включится свет.

Я быстро спрятала телефон:

– Само собой. Как же иначе.

«Какой у нее адрес?» – написал Джесси.

Я замерла. Мне не хотелось, чтобы он приезжал сюда. Не тогда, когда я работала вместе с Ливаем.

«Не беспокойся. Я не явлюсь, как снег на голову, и не лишу тебя работы. Но у меня есть одна убойная идея. Ты будешь от нее в восторге».

Я не смогла удержаться от искушения и отправила Джесси адрес директрисы.

Ливай, топая, поднялся по лестнице из подвала:

– Она ничего не отключила… Не могу поверить.

– А я могу. Ей всегда явно было наплевать на всех, кроме себя. И это мое мнение обо всех, кто покинул Эбердин. Они все эгоистичные ничтожества.

– Ты же не знаешь, почему ей пришлось уехать, Кили.

– Она наш директор. Не кажется ли тебе, что она должна была оставаться здесь до последнего школьного дня? Что, она не могла подождать еще несколько дней? Да брось!

Ливай пожал плечами.

– Я только хотел сказать…

– Поверить не могу, что ты ее защищаешь. Ты прямо писал кипятком от злости на меня, когда мы проиграли дебаты в школьной модели Конгресса. Я тогда не сдалась, помнишь? Это она меня выперла. Ей тогда и дела не было до того, что лучше для нашей команды. И это все произо шло только потому, что ты наябедничал ей на меня, как двухлетний ребенок.

Щеки Ливая вспыхнули.

– Да, я действительно нажаловался ей на тебя. Потому что нам надо было тренироваться, а ты устроила весь этот цирк. Я просто старался нормализовать ситуацию.

– Добившись того, что меня выкинули из команды.

– Слушай, я понятия не имел, что она придет к нам и сделает это. Я потом чувствовал себя очень, очень виноватым, веришь? По правде говоря, я так расстроился, что не мог привести свои мысли в порядок и настроиться на соревнование. Вместо того чтобы сосредоточиться на происходящем, я все время думал о том, как ты сидишь в автобусе совсем одна и, наверное, горько плачешь. И я даже собирался извиниться перед тобой, но когда я вернулся в автобус, мне показалось, что тебе на все наплевать.

– О чем ты говоришь? Конечно же я была расстроена! Ведь я потратила целый год, готовясь к этим соревнованиям!

– Во всяком случае, ты только и делала, что демонстрировала свою дружбу с водителем и смеялась, как будто тебе было все равно.

– К твоему сведению, я действительно плакала, понял? Я прорыдала в этом автобусе целых два часа. Но я не собиралась демонстрировать это Банди.