Последние судьи. Сильнее льва и слаще меда. Книга первая

– Эво как… мы с Катариной, можно сказать, оттуда же. Ринермо – это город, с которого всё началось, по крайней мере, для нас.

– И город, где прошло мое детство, – алхимик на мгновение закрыл глаза и блаженно улыбнулся. – У отца была ювелирная лавка, единственная в городе, и он хотел, чтобы я продолжал семейный бизнес. Увы, тогда это казалось мне ужаснее каторги на галерах. Я жаждал приключений… скажите, а сейчас, ну то есть до того как наступил конец света, вы видели там ювелирные лавки?

– Ринермо был туристическим центром, – улыбнулся я, – в нем был не один десяток ювелирных лавок. В одну мы даже зашли…

– А как называлась та лавка? – не унимался алхимик. – Дело в том, что это наше семейное дело… Когда я ушел, хозяином стал мой брат, а позже я узнал, что и он передал ее своему сыну. Четыре сотни лет, конечно, срок большой, но… вдруг?

Рассуждения алхимика казались мне немного наивными, но с другой стороны… Ринермо, в отличие от других городов Славии, всегда был очень спокойным и консервативным местом, местом, которое обошли стороной все пять революций, местом, в котором ничего не менялось.

– А как звали твоего отца? – спросил я.

– Его звали Иеремия Мернман, – задумчиво произнес алхимик, и мы с Катариной едва не подпрыгнули от неожиданности.

Заметив, нашу реакцию, новый знакомый оживился:

– Вы где-то слышали эту фамилию? Вы что-то о ней знаете?

Катарина попыталась что-то сказать, но так и не смогла найти слов. Я пришел ей на помощь:

– Видишь ли, достопочтенный алхимик, когда я говорил, что мы зашли в одну из ювелирных лавок, то под словом «зашли» я подразумевал «ограбили». Так вот хозяина ограбленной нами лавки звали Люис Мернман…

Алхимик тяжело вздохнул:

– Убили, наверное? В наше время разбойники особым гуманизмом не отличались.

Катарина отрицательно покачала головой:

– Нет, зачем же его убивать. Живой и здоровый остался… ну, по крайней мере, до конца света.

– И на том спасибо, – на лице алхимика отразилось облегчение. – Хотя… теперь наверняка и так все мертвы.

– Скорее всего, мертвы, – я не стал напрасно обнадеживать нашего нового знакомого, – после землетрясения вообще мало кто выжил.

* * *

Минут двадцать назад мы перешли на первый уровень, и в воздухе вполне ощутимо запахло свободой. Может быть, вам захочется возразить, мол, свобода не пахнет.… Еще как пахнет, друзья! И в нашем случае это был запах багринских каменоломен, запах извести.

– Смотри, Марко, – Катарина указала на карту первого уровня, – мы уже здесь, значит, теперь надо просто идти по прямой, никуда не сворачивая.

С новыми силами мы почти бегом бросились вперед.

– Ну что, алхимик, я же говорил, выберемся, – я повернулся к нашему знакомому, чтобы похлопать его по плечу. Алхимик неподвижно лежал на спине, а рядом с ним растерянно стояла Катарина.

– Он просто поскользнулся на камне и упал, а я не успела его подхватить.

– Сильно он приложился? – склонился я над телом алхимика.

– Боюсь, что сильно, – пробормотала девушка, – он пробил себе затылок.

– Можешь его исцелить?

Моя спутница покачала головой:

– Я не умею лечить смерть…

– Как же так, маленькая, как же так… Целый год сидел у самой преисподней, и никто его не тронул, а тут какой-то несчастный камень! А ведь он, наверное, так хотел снова увидеть свободу.

– Наверное, это та, кто приносит свет, или еще кто из демонов. Он ведь был убежден, что не сможет покинуть лабиринт.

– Ну уж нет… – я посмотрел в темноту тоннеля и потряс кулаком, – он все равно покинет лабиринт, слышите, вы!?

Я подхватил тело нашего товарища алхимика, и мы с Катариной пошли к выходу. Через несколько сотен шагов впереди показался свет… Мы собирались покинуть тоннель с радостными улыбками на лицах, а вышли, скорбно понурив головы.

Ни лопат, ни других инструментов, кои могли бы быть использованы для рытья могилы, у нас не было, поэтому мы просто засыпали тело почившего горной породой и поставили на холмик связанный из молодых березок крест.

– Что вырезать на кресте? – спросила Катарина.

– Так и вырежи: «Алхимик», – сказал я и, подумав, добавил: – А внизу напиши: «он умер свободным».

Глава 27

За время нашего отсутствия многое изменилось. На дороге, ведущей к монастырю, в сотне метров от стены был построен блокпост: два укрытия с пулеметами по обеим сторонам дороги были обложены мешками с песком, дорогу блокировал деревянный шлагбаум, а на флагштоке развевалось знамя с изображением креста.

Часовые узнали нас издалека и, не став дожидаться, пока мы подойдем, выбежали навстречу.

Четверо бойцов выстроились вдоль дороги и по команде старшего отдали нам честь. Мы с Катариной засмеялись и пожали каждому солдату руку.

– А что, старший, – обратился я к высокому парню с перебитым носом, – как дела в монастыре?

– Все спокойно, товарищ командир, уже полгода как спокойно.

– Стало быть, с тех пор как мы ушли, прошло полгода? – спросила Катарина.

– Нет, – заулыбался парень, – с тех пор как вы ушли, уже почти год вышел.

– Эво как, – хмыкнул я, – сюрприз за сюрпризом. А здорово вы с блокпостом придумали, ребята!

– Это товарищ генерал распорядился.