Последний аккорд (СИ)

Белль что-то смущённо проворчала в ответ, признавая, что очередной раунд остался за ним.

========== Лето ==========

Солнце стояло высоко в небе. Волны с грохотом разбивались о берег, разливаясь белой пеной на много метров вперёд. Голд любовался ими почти всё утро, а потом перестал, растянулся на песке и закрыл глаза, по примеру Белль. Сам бы он устроился более цивилизованно, разлёгся бы в шезлонге под зонтиком и продолжил смотреть на воду, но в итоге он не мог не признать, что так было даже приятнее, белый песок был тёплым и мягким, словно шёлк, но невзирая на то, что ему это нравилось и даже очень, он не мог не ворчать.

— У тебя песок будет везде.

— Знаю.

— И у меня тоже. Спасибо.

— Не стоит благодарности, — тихо отвечала Белль. — Не говори, что тебе это совсем не нравится.

— Я не хочу шевелиться, но надо, — сказал он. — Для начала попробую открыть глаза.

— Не открывай! Не открывай!

Она закрыла ему глаза рукой, нависла над ним и нежно поцеловала в губы.

— А теперь можно? — рассмеялся Голд.

— Теперь можно.

Их жизнь здесь напоминала прекрасную сказку. Быть может, вот оно их «долго и счастливо». Однако, он понимал, что хорошее надоедает так же, как и плохое, просто медленнее.

Белль встала на ноги и сняла босоножки.

— Это ещё зачем? — насторожился он и сел на песке. — Что ты делаешь? Куда ты?

— Хочу зайти в воду.

— Белль!

Она прошлась по берегу и шагнула в воду.

— Ну, что с тобой поделать?! — всплеснул руками Румпель, тоже снял обувь, закатал свои светлые брюки чуть выше колена и отправился следом.

Вода была холодная, но приятная, а волны большими, так что он весь сразу же промок до нитки.

— Счастлива?

— Ага, — Белль стояла на месте, ждала его.

— Пойдём назад!

— Нет! Пойдём вперёд!

— Белль…

— Боишься намокнуть? — в её глазах плясали озорные огоньки и не позволяли ему отступить.

— Для этого уже как-то поздновато, не находишь? — усмехнулся Румпель.

— Тем более! — Белль взяла его за руку и потащила дальше, глубже. — Пошли!

Вскоре их накрыло и едва не сбило с ног особенно крупной волной, а потом ещё одной, и Белль едва устояла, вцепившись в него, как утопающий в спасательный круг. Ещё она немного продрогла, но смеялась, будто ничего веселее никогда не делала.

— Довольна? — он тоже невольно засмеялся, уводя её к берегу. — Может, домой?

Она кивнула и снова его поцеловала. Её губы были мягкие, удивительно горячие и солоноватые на вкус.

— Ну, пойдём, — сказал он ей, подбирая свои вещи. — Просохнем.

— Да, — она улыбалась глупо и мило. — Пойдём…

Они почти полностью высохли ещё до того, как вернулись домой и поднялись на свой чердак. Он разделся до белья и помог жене стянуть мокрое платье. От её близости, растрёпанного вида и горящих глаз, он слегка возбудился, и затем она сделала пару намёков, которые он не мог игнорировать. Они разделись до конца, кинулись в объятия друг друга и упали на кровать. Голд навис сверху, целуя её в губы, а Белль тянула его вниз, на себя.

— Иди ко мне…

Дважды повторять было не нужно. Он вошёл в неё медленно и осторожно, но дальше двигался быстро и нетерпеливо, немного судорожно. Его переполняли чувства и бросало то в жар, то в холод. Белль совершенно ему не помогала и даже усугубляла возникшую между ними неловкость. Ничего не изменилось и тогда, когда Белль заняла положение сверху, разве что нетерпеливой и быстрой была уже она. Это было так плохо, что было почти хорошо, и всё оттого, что им очень этого хотелось. Иногда долгая прелюдия требуется не только, чтобы разжечь интерес, но и чтобы поубавить обороты.

— Так… — остановил её Голд. — Помедленнее…

— Ладно… — согласилась Белль. — Постараюсь…

Она стала двигаться медленнее, и всё постепенно пошло на лад. Она гладила руками его плечи, грудь и живот, и он видел, что ей это нравится. Сам он придерживал её руками за талию, контролировал её скорость и, время от времени, приподнимался, чтобы её поцеловать. На самом пике она начала опускаться ниже, чего он не мог позволить, ведь тогда всё бы затянулось. Он сам давно был готов и сдерживался только ради неё. Так что он просто поднялся, почти сел, прижимая её к себе, гладил её по спине, целовал в шею. Это была не самая удобная и безопасная поза. Если бы он случайно выскользнул, то им обоим, вероятно, было бы очень больно. Быть может, это и привело их к такому яркому и феерическому завершению. Вероятно, их можно было в этот момент услышать с первого этажа. Со второго точно. Белль слезла с него и села рядом, облокотившись на его плечо.

— Это было… — начала Белль.

— Странно… — продолжил Голд.

— Но хорошо…

— Очень хорошо.

— И очень громко.

— Расслабься. Никого нет, — улыбнулся Румпель. — Но теперь нам точно нужно в душ.

— Пойдём вместе? — предложила Белль.

— Я обижусь, если ты меня не возьмёшь.

В последнее время они нередко оставались вдвоём. Первый пьянящий глоток свободы для родителей, чьи дети выросли и стремились жить самостоятельно. Конечно, с тремя из четырёх они постоянно виделись, но это никак их не ограничивало.