Последний аккорд (СИ)

Они не стали его переубеждать и играли в «Определения». Крис не расстраивался, как обычно, и в итоге вышло очень весело. Довольно поздно Голд уложил Криса спать, и затем он пошёл в спальню, ожидая, что Белль ждёт его, но ее там не оказалось. Однако жена, в одном халате, чуть ли не сразу появилась на пороге.

— Приняла душ, — пояснила Белль. — Заснул?

— Да, — Румпель растянулся поперёк кровати, а Белль присела рядом. — Он спросил меня, почему Адам и Келли хотят побыть одни. Я уж думал, что мне придётся рассказывать ему о сексе.

— Только из-за этого? И тебе не придётся, — фыркнула Белль. — Он и так всё прекрасно знает и понимает.

— Откуда? Альберт…

— Да нет. Книги, фильмы, интернет. Ну и Альберт… — перечисляла Белль, а потом зачем-то добавила: — Мне няня рассказала в двенадцать.

— Тебя это смутило? — лукаво улыбнулся Румпель.

— Она в основном использовала метафоры. И это звучало грандиознее, чем на самом деле, — словно не замечая его улыбки, продолжила Белль. — Хорошо, что мне не приходится делать то же самое, что ей.

— Не смогла бы без метафор?

— У меня к ним особенная страсть, — кивнула Белль, прищурившись.

— А есть у тебя ещё особенная страсть? — он провёл рукой по её обнажённому бедру.

— Соскучился?

Голд только улыбнулся, потянул её вниз к себе и поцеловал, прикрыв глаза от удовольствия. Она отвечала ему со всей страстью, на которую была способна, быстро расстегнула рубашку и ловко сняла её, как много-много раз до этого. Не менее расторопно стянула его брюки, по-хозяйски, будто они принадлежали ей, как, собственно, и он сам.

Голд снял с неё халат, под которым, как и ожидалось, не было ничего, и прижался к её чистому, разгорячённому телу своим, касался раскрытой ладонью спины, нежно надавливая на позвонки, пытаясь расслабить её, раскрыть. Белль была очень напряжена, но сдавалась под его настойчивыми ласками, что он и ощутил минутой позже, запустив руку в её промежность. Её возбуждение, её близость и предшествующая этому долгая разлука привели к тому, что он едва сдерживался, чтобы не наброситься на неё и не получить всё и сразу. Он не хотел так поступать, хотел растянуть миг предвкушения и последующее блаженство, действуя неторопливо и нежно, выразить через секс не то, как ему было одиноко, но то, как одиноко ему было именно без неё. Его член упирался в её бедро сквозь тонкую ткань тесных трусов, причиняющих неудобство и несильную, но очень неприятную боль. Белль как-то почувствовала это и поспешила его освободить, бережно провела рукой по всей длине, а после принялась ласково сжимать и отпускать, иногда собирала тонкую, нежную кожу и расправляла, когда её пальцы скользили вверх. Ему было немножко щекотно, но очень приятно. Освободившись, Голд мягко заставил жену поменять положение и лечь вдоль, убедился, что ей удобно, и вернулся к начатому, навис над ней, целовал шею, прижимался губами к ключицам, сжимал грудь, такую белую и красивую, касался кончиком носа затвердевших сосков, срывая лёгкие смешки с её губ. А как же приятно она пахла! Источала туманный, свежий аромат сандала и лаванды, чарующий и расслабляющий, что ему просто хотелось обнять её покрепче, уткнуться носом в чудесную белую шейку и лежать, лежать так как можно дольше, но вместо этого он спускался всё ниже и ниже, провёл кончиком языка по лобку, мягко надавил указательным пальцем на клитор, развёл другими двумя чувствительные складки и принялся исследовать всё, что они за собой прятали.

— Не обязательно! — Белль оказала слабое сопротивление, но всё в ней желало продолжения.

— Мне хочется.

— Тогда ладно…

— Расслабься.

— Хорошо…

Она никак не могла расслабиться до конца, позволяла себе ненадолго и возвращалась из сладкого забытья, поражённая внезапной мыслью, вздрагивала и сводила его усилия на нет. Всё же, массируя руками её тело, время от времени возвращаясь наверх, он своего добился. Вышло настолько хорошо, что Белль настояла на ответной услуге, поменялась с ним местами, прильнула губами к его члену, чему Румпель поначалу воспротивился.

— Так! А ну руки! — повелительно произнесла Белль. — Доверься мне.

А почему бы и нет? Он доверился, но на своих условиях.

— Не до конца! — предупредил Голд, — Я хочу большего.

Белль согласилась и принялась за дело. Он же постарался расслабиться, закрыл глаза и ярко представил, будто лежит на траве с закрытыми глазами, ветерок приятно обдувает его, и вокруг так тихо и спокойно, и всё наполнено запахом сандала и лаванды, пропитавшим его насквозь, а внизу — мучительное сладостное напряжение, которое скоро сменится сводящей с ума разрядкой. Он уже слишком сильно расслабился…

— Белль!