Последний аккорд (СИ)

Белль тихонько хихикнула и забралась сверху, заглядывая ему в лицо. Тёплые любящие глаза смотрели на него, будто спрашивали, что будет дальше. А затем Белль направила его член в себя и начала медленное и плавное движение. Голд опасался, что надолго его не хватит, но второе дыхание открылось, и он собирался сделать эту ночь идеальной. Они соединили руки, переплели пальцы, и он позволил использовать их в качестве опоры. Так было, пока им обоим хватало сил и пока это доставляло удовольствие. Белль играла мышцами, сжимала его член стенками влагалища, что у неё чертовски хорошо выходило. А затем они поменялись местами. Голд закинул её ноги себе за спину и вошёл сильно и резко, а вышел медленно, чтобы потом повторить.

— Можно сильнее, — шепнула Белль в самое ухо.

И он повиновался. Она сжимала его плечи до боли, до боли целовала губы и даже несильно укусила. Ему это понравилось во всяком случае. Но конец был близок. Ещё чуть-чуть, и всё.

— Тебе далеко? — шепнул Голд.

Белль помотала головой, прижимаясь губами к его шее. И не соврала, потому что кончили они практически одновременно.

Они лежали рядом, пытаясь отдышаться. Всё это было просто прекрасно, но что-то было не так. Было что-то не то. Конечно, ему было хорошо и даже очень, но обычно чувство глубокого удовлетворения сопровождала минутная эйфория, перерастающая в более глубокое чувство счастья, а в тот раз он ощущал лишь тревогу. Голду хотелось ненадолго остаться одному, всего на пару секунд.

— Спасибо, — он поцеловал жену в плечо, встал и начал одеваться. — Я сейчас вернусь.

— Куда ты? — расстроилась Белль.

— В туалет. Куда ещё?

— Ну, зная тебя, куда угодно, — она села и облачилась в халат, так кстати оставшийся на краешке кровати.

Он накинул свой халат на плечи и шагнул к выходу, но не вышел: его больная нога вновь напомнила о себе. От неожиданности он едва не упал, изо всех сил вцепился в дверной косяк.

— Румпель… — Белль подскочила к нему и поддержала с другой стороны.

— Всё нормально, — заверил он. — Не нужно. Не ждал…

— Присядь. Вот так, — она заставила его вернуться к кровати. — Сколько раз повторялось с того, в отеле?

— Это второй.

— Чем это может быть?

— Хочу думать, что просто нервы.

— Помочь дойти?

— Я сам, — улыбнулся Голд. — Большое спасибо, но не беспокойся. Тут недалеко к тому же.

— Как скажешь, — согласилась Белль. — Тогда иди в ванную, а я заварю чай.

Она вышла первой, её тихие шаги были едва различимы на старой скрипучей лестнице. И когда она окончательно растворилась в темноте, он сам поковылял в ванную, а там, приводя себя в порядок, он задумался о том, что с ним происходит, и пришёл к заключению, что не понимает ни черта. Как только боль стала невыносима, настолько, что он зашипел, её вдруг как рукой сняло. И потом он просто боялся пошевелиться, стоял посреди ванной на холодном кафеле и смотрел на своё отражение, на своё побледневшее лицо, на большие тёмные глаза, сияющие болезненным блеском, и не мог решить, что делать дальше. Из этого необычного состояния его вывела Белль, прошедшая мимо, и он пошёл за ней, чтобы она не пришла за ним и не нашла его в таком положении.

— Ты что-то побледнел, — сочувственно отметила Белль, когда он вернулся.

— Да, да… — согласился Румпель. — Устал. Вот и всё.

— Болит?

— Нет. Совсем нет.

— Хорошо, — улыбнулась Белль и обратила его внимание на поднос. — Я принесла чаю. Не знала, какой тебе больше сейчас хочется, и заварила два вида.

— Я так жалок? — усмехнулся Голд. — Спасибо за заботу. За всё спасибо.

— Мне в радость. Иди сюда.

Они налили себе чаю, забрались в постель и молча пили, поглядывая друг на друга. Каждый из них хотел заговорить и останавливался, едва начав. Пожалуй, иногда нужен тот, с кем можно молчать и чувствовать, что ты не один в этом мире.

Утром он проснулся от яркого света: Белль распахнула шторы. Она была полностью одета, а на стуле, возле кровати стоял поднос с простеньким завтраком из того немногого, что можно было отыскать на кухне.

— Это мне?

— Тут есть кто-то ещё? — улыбалась Белль.

— А что за повод?

— Очень важный повод, — с напускной серьёзностью сказала жена. — Называется «просто так».

— Хороший повод для завтрака в постель, — согласился Голд. — Ты прелесть.

— Скажи мне что-то, чего я не знаю, — она передала поднос ему.

— Ты не знаешь, какая ты прелесть.

— Приятного аппетита.

— А ты? — Голд жестом пригласил её.

— А я — уже, — отмахнулась Белль. — Мы с Крисом позавтракали час назад.

— А сколько сейчас времени?

— Половина десятого. Я отключила будильники.

— Нам нужно к Хеллеру, — встрепенулся Голд.

— Нескоро. Потому не спеши, — мягко остановила Белль. — Адам ещё не пришёл.

Всё же он немного спешил, расправляясь с завтраком и одеваясь для нового дня.

Он нервничал, беспокоился, что Адам может опоздать. До встречи с Хеллером оставалось три часа, а офис его находился в Сан-Франциско. Но Адам не заставил себя долго ждать, и доехали они очень быстро. Хеллер потратил на них добрых три часа, зачитал дело, выслушал Адама, определил, что ему и Келли следует говорить в суде.