Последний аккорд (СИ)

— Серьёзно? — горько усмехнулся Адам. — И вообще подслушивать нехорошо.

— Я не подслушивал! За кого ты меня принимаешь! — лукаво улыбнулся Голд. — Я подглядывал.

Адам подавил смешок, покачал головой и попытался уйти.

— Стой! — остановил Румпель. — Мне казалось, что всё хорошо.

— Надолго ли? Ты знаешь Келли. Знаешь, какая она, — откровенно сказал Адам. — Как скоро я такой перестану устраивать её?

— Какой такой?

— Инвалид.

— Только по зрению. Руки-ноги целы, слюни тебе вытирать не нужно.

— Успокоил.

— Правда?

— Нет!

— Хочешь совет? — вежливо предложил Голд, преграждая сыну путь.

— От мужчины, который до этого целый месяц чуть ли не игнорировал женщину, с которой прожил 24 года? — язвительно спросил Адам.

— Не умничай!

— Дай пройти!

Он побежал вверх по лестнице, но Голд не дал ему дойти до конца, стремительно обогнал и вновь перекрыл ему дорогу.

— Дай мне пройти!

— Не-а. Нет.

— Ну, что?! Что?! — сорвался Адам. — Чего ты добиваешься?

— Ты ведёшь себя как козёл.

— Потому что не веду себя как эгоист?

— Упиваться своими душевными терзаниями — высшая степень эгоизма, — глубокомысленно отметил Голд. — Что приводит нас к тому, что ты козёл.

— Хватит меня козлом называть! Ты сам ещё тот…

— Козёл? Смелее!

— Да, ты — козёл! Вы, сэр, задница! — накричал Адам. — Самая невозможная из всех!

— Я знаю, — самодовольно улыбнулся Голд. — Но мы не обо мне сейчас.

— Уйди с дороги! — прорычал парень.

— Нет. Пока ты не перестанешь вести себя, как козёл, я не уйду.

— Я не веду себя, как козёл! Так лучше!

— Кому лучше? — повысил тон Голд, стараясь не засмеяться. — Ей? Нет. Тебе? Нет. Кому лучше?

— Я последний раз предупреждаю…

— Иначе что?

— Иначе я заставлю тебя отойти силой, — пригрозил Адам.

— Давай!

— Пап, уйди по-хорошему!

— Нет! — замотал головой Голд. — Заставь меня!

Адам попытался обойти его справа и встретил серьёзное сопротивление.

— Это моя жизнь! Какое тебе дело?! Я уже взрослый, и могу сам…

— Никакой ты не взрослый! Кричишь, как подросток, — отчитал его Голд. — И ведёшь себя так же. Был бы взрослым, не боялся бы брать на себя ответственность за Келли!

— Как раз ради неё я это и делаю! — воскликнул Адам

— Нет. Это ты делаешь ради себя, — заметил ему Голд. — Несчастный, но такой героический!

— Уйди, я сказал!!! Вон!

— А я сказал “нет”! Либо заставь меня, либо стой! — это бодание было делом принципа.

— Главное то, что ты хочешь.

— Ладно!

— Ладно!

Адам спустился на несколько ступенек вниз, делая вид, что передумал подниматься, но Голд знал, что это не так. Где-то на четвёртой он резко повернул назад, забежал наверх, попутно снёс Голда и впечатал его в стену. Румпелю совсем не было больно, потому что Адам сделал это довольно осторожно.

— Ты меня вынудил! — с досадой крикнул Адам.

Голд только смеялся и не мог остановиться.

— Чего ты смеёшься?!

— Вот это ты! — сказал он, успокоившись. — А нытик, который не знает, что ему делать с собственной жизнью, — не ты.

Адам отпустил его и отступил на шаг.

— Выпьем? — предложил Голд и сжал плечо сына.

— Пошли.

Они спустились вниз и выпили по стаканчику.

— Я дурак? — спросил Адам.

Голд не думал, что он дурак. Ему были знакомы эти чувства. Когда-то давно он совершил много ошибок из-за собственного эгоизма, оправдывая это благими намерениями.

— Нет. Но отвергнешь её — будешь дураком, — мягко ответил Голд. — Ты выстрелишь себе в ногу. Поверь! Я в этом спец!

Адам засмеялся. Вдруг у него зазвонил телефон.

— Это Келли. Не против, если я…

— Конечно.

— Да. Нормально доехала? — он ответил на звонок и покинул комнату. — Отлично. Слушай, а когда лекция?

Голд одобрительно кивнул сам себе и плеснул ещё немного виски в свой стакан.

Второго февраля состоялось очередное слушание. Уилсон-младший на этот раз явился, а Рональд Рид больше не настаивал на невменяемости, но возникли какие-то новые обстоятельства, которые сторона защиты должна была непременно изучить. После этого разозлённый Голд пришёл в офис Хеллера и потребовал объяснений.

— Мистер Голд…

— Это простейшее дело! — рыкнул Голд. — Какие к черту новые обстоятельства?!

— Это формальность, — ответил Хеллер.

— Формальность?! Шестнадцатого суд состоится, а иначе…

— Что иначе?

— Не знаю, как именно вы связаны с моим добрым приятелем, но узнаю, — надавил Голд. — И не только это. Берегитесь, если вам есть что скрывать.

— Мне нечего.

— Есть. По глазам вижу. Такие вещи я нутром чую! — угрожающе улыбнулся Голд. — И ещё… Вы потребуете максимальный срок.

— Мы же всё обговорили… — замялся Хеллер.

— Максимальный срок. И Уилсон, и его отец у меня вот где, — Голд ткнул себя в горло. — Вы потребуете максимальный срок.

— Голд…

— Вы знаете, что устроил ваш друг?

— Да, знаю, — сердито скривился Уилсон. — Но вы говорили ужасные вещи.

— Он говорил не менее ужасные, — злился Румпель. — И если всё не будет по-моему, я сделаю некоторые ужасные вещи! Это понятно?

— Голд…

— Это понятно, я спрашиваю?!

— Я понял, — сдался Хеллер.

— До свидания, мистер Хеллер.

— Да… До свидания.