— Мистер Голд, расскажите о цели вашей встречи с мистером Уилсоном днём 14 октября.
е
— О какой встрече идёт речь? — Голд изобразил крайнюю степень непонимания.
— На парковке, мистер Голд. Когда мистер Уилсон возвращался с тренировки.
— Я бы не назвал это встречей. Скорее, столкновением. Тем более я не знал, кто передо мной.
— То есть вы не знали, кого толкнули? — давил Рид. — Я бы сказал даже «сбили».
— О чём вы? Скорее, это мистер Уилсон толкнул меня, — как можно невиннее произнёс Голд. — Я бы даже сказал, сбил. Думаете, я должен был предъявить обвинение мистеру Уилсону?
— После встречи с вами мистер Уилсон потерял свой бумажник. Как вы это объясните?
— А как я должен это объяснить? Мне очень жаль. Я надеюсь, что мистер Уилсон его нашёл. В чём вы меня обвиняете?
— Протестую, — вмешался Хеллер.
— Принято. Мистер Рид, это к делу не относится, — одёрнул адвоката судья. — Продолжайте по существу.
— Мистер Голд, вы сообщили полиции имя предположительного правонарушителя раньше, чем они установили его в ходе расследования.
— Да, признаю. Я оказался расторопнее.
— Как вы это установили?
— Я не буду отвечать на этот вопрос, — кашлянул Голд.
— По какой причине?
— Это может нарушить мои права, гарантированные Конституцией США, — твёрдо сказал Румпель. — Следующий вопрос.
— Вопросов больше нет, — сдался Рид.
— Мистер Хеллер?
— Нет, ваша честь.
— Вы свободны, мистер Голд, — разрешил судья. — Если вам нечего добавить.
Он многое хотел бы добавить, но дело было решённое. Далее опросили двух оставшихся свидетелей, подтвердивших то же самое. Чарльз Моргендорф так же сообщил, что это не первый подобный случай. Хеллер не акцентировал на этом внимание и в итоге потребовал высшей меры, установленной уголовным кодексом за подобное преступление. Рид попросил смягчение приговора, утверждая, что большой срок может негативно сказаться на психическом состоянии обвиняемого. В результате Уилсон получил четыре года лишения свободы и штраф.
Странно, но выходя из здания суда тем днём, Голд не испытывал ни радости, ни облегчения, ни удовлетворения. Может потому, что лично для него не всё ещё закончилось. Но вот Адам был рад свободе, как никто другой. Они с Келли ушли вперёд, а Голд задержался на крыльце с Хеллером.
— Поздравляю с победой, мистер Хеллер, — улыбнулся Голд.
— Парень сел, — холодно сказал прокурор. — Передайте своему другу, что мы в расчёте.
— Ненадолго.
— Кто вы такой?
— Рассерженный отец. Остальное вам знать необязательно, — ответил Голд. — Всего доброго, мистер Хеллер! Красивый галстук. Подходит к глазам.
Он оставил растерянного прокурора и насвистывая пошёл к машине. И тут ему поступил звонок с незнакомого номера.
— Здравствуй, Ричард, — сказал Голд, ответив на вызов.
— Здравствуй, Руперт, — весело отозвался Брэдфорд. — Всё прошло как по маслу?
— Спасибо! Я верну тебе услугу.
— Верни мне Хеллера! — рассмеялся Ричард.
— Я его уже напряг.
— В тебе я никогда не сомневался.
— А напрасно! — рассмеялся Голд.
— Празднуй победу, Руперт, — сказал Ричард. — О делах ещё поговорим.
— Непременно.
Голд спрятал телефон в карман, нашёл машину Келли на парковке и сел на заднее сидение.
— Всё? — спросила Келли. — Можем ехать?
— Да, — вздохнул Голд. — Можем ехать.
***
В 2041 году Голд шёл по пляжу под руку с дочерью, сжимая в руке поводок, пристёгнутый к ошейнику большого и доброго бладхаунда Раффа. Вот уже почти пять минут единственным, что он слышал, был шёпот волн.
— Так почему ты сбежала? — повторил Голд свой вопрос.
— Полагаю, потому что там дурдом, — с улыбкой отвечала Коль.
— Стоило мне только уйти…
— Да, верно. Крис решил покидать фрисби Фалко. Фалко чуть не разнёс всё вокруг.
— В доме?
— Нет, но так получилось, что и в дом залетело. Келли поймала.
— Что бы вы делали без Келли.
— Понятия не имею! — рассмеялась Коль. — Знаешь, каждому нужна своя Келли. Почему мы не завели себе по Келли до сих пор?
— Потому что Адам завёл её за всех нас? — Голд разделил её веселье. — И думаю, таких больше нет.
— Да. Наверное, ты прав. Они с Келли — хоть что-то постоянное в нашей непостоянной жизни.
— Почему же? Думаю, наши жизни вполне можно назвать постоянными.
— Если мы говорим о постоянном хаоса или хаотичном постоянстве, — печально вздохнула Коль.
— Что за сплин?
— Я думала о непостоянствах, — задумчиво протянула она. — Переменах.
— Перемены разные бывают. Но если знать заранее о роде перемен, то можно к ним подготовиться, — мягко отвечал на это Голд, разгребая песок подошвами ботинок. — Плохи вынужденные и внезапные перемены, потому что ты не успеваешь ничего осознать.
— А спонтанные?
— Спонтанные?
— Да. Поменять работу, переехать в другой город, перекрасить волосы…
— Зачем тебе и первое, и второе, и третье? Особенно третье, — усмехнулся Румпель. — Чудесно выглядишь!
— Я покраснею, — с притворным смущением сказала Коль. — Не льсти!
— Не льщу, — он насторожился. — Просто странные размышления у тебя.
— Папа, наступают моменты, когда человек лишается права на спонтанные перемены. Вот я к чему.
— Что с тобой происходит? — прямо спросил Голд и остановился.
— Не знаю. Взрослею?