Последний человек

На нашем пути встречалось множество препятствий. Лошади притомились, поэтому пришлось искать свежих. Много часов было потрачено на то, чтобы с помощью всяческих уловок подманить и взнуздать этих освободившихся рабов человека или найти в городских конюшнях таких, что не забыли привычное стойло. Чаще всего нам это не удавалось; поэтому кого-нибудь из спутников постоянно приходилось оставлять. Первого февраля мы с Адрианом одни въехали в Париж. Солнце поднялось уже высоко, когда мы достигли Сен-Дени;³⁰⁶ гул голосов и, как мы и опасались, лязг оружия, помогли нам найти Вандомскую площадь, где собрались наши соотечественники. Нам встретились несколько французов, сердито обсуждавших безумства англичан, которые наводнили их город. Внезапно выехав из-за поворота на площадь, мы увидели сверкавшие на солнце обнаженные шпаги и направленные на противников штыки; воздух звенел от грозных выкриков. В дни безлюдья и тишины зрелище это было непривычным. Раздраженные мнимыми обидами и злыми насмешками, которыми они осыпали друг друга, враждовавшие стороны вышли на бой.

Избранные, стоя в стороне, казалось, поджидали удобной минуты, чтобы напасть на своих врагов, когда те истощат друг друга в борьбе. Благое Провидение не допустило кровопролития. Когда безумцы были уже готовы ринуться в бой, все женщины — жены, матери, дочери — встали между ними; они держали лошадей за поводья, обнимали колени всадников, цеплялись за своих разъяренных мужчин и хватали их за руки, сжимавшие оружие; пронзительные женские голоса смешивались с криками мужчин и составляли тот оглушительный шум, который мы услышали, подъезжая.

В этом гомоне наши голоса не могли быть услышаны. Но белый конь Адриана был виден отовсюду; пришпорив его, Адриан въехал в толпу; его узнали; раздались крики, славившие Англию и протектора. Растроганные при виде Адриана, недавние противники вперемежку окружили его; женщины лобызали ему руки, целовали край его плаща и обласкали даже его коня. Некоторые плакали; протектора встретили точно ангела мира; и можно было опасаться только одного: что он окажется смертным, задохнувшись в дружеских объятиях. Наконец его услышали и повиновались. Толпа отступила; ее главари собрались вокруг Адриана. Мне довелось видеть, как ехал перед войском лорд Раймонд: его победоносный вид, его величавая осанка вызывали всеобщее преклонение и повиновение. Не так выглядел Адриан. Его хрупкая фигура, вдохновенный взор и жесты, скорее просительные, чем властные, доказывали, что сердца людей влеклись к нему одной лишь любовью, без примеси страха; все знали, что Адриан никогда не отступал перед опасностью и не имел иной цели, кроме заботы об общем благе. В этом были теперь едины обе партии, только что жаждавшие неприятельской крови; хотя ни одна из них не хотела подчиниться другой, обе готовы были всецело повиноваться графу Виндзорскому.

Оставалась, однако, партия, которая отстранилась от остальных; зги люди не радовались появлению Адриана и духу мира, который, подобно благодатной росе, смягчил сердца их соотечественников. Во главе этой партии стоял дородный, мрачного вида человек, который с хищной радостью наблюдал непримиримость своих сторонников. До сих пор они держались в стороне, но теперь, увидя себя забытыми среди общего ликования, выступили, угрожающе жестикулируя. Наши друзья пошли друг на друга из пустого соперничества. Достаточно было сказать им, что дело их — общее, чтобы оно тут же и стало таковым. Их гнев был лишь вспышкой соломы в сравнении с ненавистью, которую и те и другие питали к раскольникам, захватившим часть Царствия Небесного, чтобы окопаться там и посылать грозные обличения и проклятия всем прочим жителям земли. Когда небольшой отряд Избранных выдвинулся вперед, эта ненависть разгорелась с новой силой. Они схватились за оружие и, чтобы пустить его в ход, ждали лишь приказа своего предводителя, когда звонкий голос Адриана велел им отступить. Поспешно, с глухим ропотом, точно волна, с шумом отступающая от песчаного берега, который она только что заливала, наши друзья повиновались ему. Адриан один проехал вдоль полосы, разделявшей врагов; приблизившись к главарю фанатиков, он предложил ему последовать их примеру, но тот не подчинился и двинулся вперед, сопровождаемый всем своим отрядом. Там было много женщин, которые казались настроенными более воинственно, чем мужчины. Они столпились вокруг своего главаря, как бы защищая его, и громко славили всеми выражениями благоговения. Адриан двинулся им навстречу, и они остановились.

— Чего хотите вы? — спросил он. — Отказали ли мы вам в чем-нибудь, чтобы вам пришлось добывать это силой оружия?

В ответ на его вопросы раздались громкие выкрики, в которых можно было расслышать только слова «избранность», «грех» и «карающая рука Господа».

Адриан выразительно взглянул на их главаря.

— Не можете ли вы успокоить ваших сторонников? — сказал он. — Как видите, мои повинуются мне.