Последний день лета

– Скоро поставят ретранслятор, – пообещала Ульяна.

– Вы заняты?

– Вообще-то я спала. Вчера, если помните, мы расстались в два часа ночи, так что проспала я неполных шесть часов.

– Скажите спасибо мне, что хоть немного поспали, – сказал Богданов, но не объяснил, за что его благодарить. – Можете приехать в управление?

– Когда? – Она покосилась на часы.

– Чем скорее, тем лучше.

– Ну, хорошо, скоро буду.

Однако вопреки обещанию она не стала торопиться, выпила кофе, помылась, причесала волосы и только после этого начала собираться.

Подойдя к ресепшену за ключами от машины, Ульяна вдруг наткнулась на встревоженный взгляд Ольги Францевны и спросила:

– Что? Опять что-то случилось?

Та наклонилась над стойкой и прошептала:

– Под утро, около пяти, приехал Богданов и арестовал Германа.

– Почему не разбудили меня?

– Богданов не разрешил, сказал, что вам надо выспаться.

С одной стороны, Ульяне было приятно, с другой – появилось ощущение, что он переступил какую-то черту и вторгся на ее личную территорию, тем более в присутствии посторонних.

Она не стала упрекать администраторшу, забрала ключи, села в машину и поехала в Зареченск.

– Почему так долго? – хмуро спросил Богданов, когда она вошла в его кабинет.

– Как только смогла. – Ульяна нисколько не была смущена. Она заранее подготовилась к встрече. – Если хотели раньше, надо было разбудить меня, когда приезжали за Германом.

– Вот и жди от вас благодарности.

– Герман сейчас в СИЗО? На каком основании вы его задержали?

– Формально по триста двадцать седьмой, подделка и использование заведомо подложного документа. При обыске в его комнате обнаружили паспорт с переклеенной фотографией.

– Зачем же так рано приехали? Почему не дождались утра? – поинтересовалась Ульяна.

Богданов встал из-за стола, подвел ее к стулу и, взяв за плечи, усадил:

– Так будет лучше.

– Не тяните резину, – проронила Ульяна, и он заговорил:

– После того как мы с Усачевым вернулись в управление с вашей кружкой, он, не теряя времени, прогнал по базе снятые с нее отпечатки пальцев. – Богданов помолчал, потом взглянул на нее. – И что же вы думаете?

– Что?

– Они совпали с отпечатками Вани Божукова, жениха Тыртычной.

– То есть Герман – это он и есть? – Ульяна на мгновение потеряла дар речи.

– Вот посмотрите! – Богданов вытащил из принтера напечатанный лист и протянул ей.

Она взглянула на юное, мальчишеское лицо и протестующе отстранилась:

– Да нет! Это не он. Никакая трудная жизнь не может так невероятно изменить человека.

– Э-хе-хе, – устало крякнул Богданов. – Вот и не мудрено, что ни Елена Петровна, ни Гуров его не узнали.

– Вы не поверите. – Ульяна склонила голову. – Мне его жалко.

– А вот жалеть не надо. У каждого из нас такая жизнь, которую мы заслужили. Божуков после своей первой ходки за избиение Гурова имел еще несколько сроков и большую часть жизни провел в тюрьме. В последний раз освободился меньше года назад.

– Но Дюков-то каков! – возмутилась Ульяна.

– А что Дюков? – заинтересовался Богданов.

– Куда он смотрел? Почему не проверил, когда принимал на работу?

– Ну, знаете… Если каждого разнорабочего проверять, то можно остаться без персонала. В других местах без документов берут.

– Что-нибудь еще кроме поддельных документов нашли?

– Разумеется, – сказав лишь одно слово, Богданов замолчал.

– Как же я ненавижу эту вашу манеру! – взорвалась Ульяна.

– Не понял?

– Сказать только часть и потом глубокомысленно замолчать.

– Простите, я не нарочно. – Реабилитируясь, он продолжил: – В ящике для инструментов мы обнаружили стропу – стальной тросик с двумя карабинами.

– Ого!

– Если предположить, что им убили Гурову, то это именно то, о чем говорил судмедэксперт. Усачев уже отдал его на экспертизу.

– Когда будут результаты?

– Ближе к вечеру. – Богданов подошел к Ульяне и подал ей руку, предлагая встать. – Теперь мы идем в допросную. Задержанный ждет нас там.

Они вошли в камеру, но сидевший за столом человек даже не обернулся.

– Ну что, Божуков? – Богданов заговорил с порога и закончил фразу, когда уселся на стул напротив задержанного: – Осознал всю тяжесть содеянного?

Ульяна присела в стороне и сосредоточенно замерла.

– Прошу не называть меня Божуковым. Для меня привычнее Герман.

– Герман так Герман. Мне все едино, – легко согласился следователь. – Ответь на один вопрос: зачем притворялся глухонемым?

Герман стащил с головы кепку и, не поднимая глаз, ответил:

– А чтобы не приставали и меньше расспрашивали, кто да откуда.

Ульяна присмотрелась и заметила на его голове под короткими волосами множество шрамов. В ней снова шевельнулась жалость к этому несчастному и порочному человеку. Преодолев себя, она заглушила это чувство и задала вопрос:

– Зачем вы убили Елену Петровну Гурову?

– Сначала докажите, – спокойно ответил он.

– Докажем, докажем, – пообещал Богданов. – На тросике из твоего рабочего ящика нашли микрочастицы человеческой кожи. Соображаешь, к чему я клоню? Через несколько часов придет результат анализа, и, если он совпадет с ДНК Гуровой, тебе крышка.