Последний день осени

Женя сдержанно кивнула, вроде как подтверждая его правоту. У нее просто не было сил объяснять Валере, почему она не может отступить. Да и зачем? Он все равно не поймет. Он не видел торжествующую ухмылку Ирины и ледяной взгляд Серебрякова… он не представляет, что на кону.

Она справится, всегда ведь справлялась. У Кости больше и нет никого… Осталось только определить, как быть дальше.

Связываться с Ириной и ее порождениями бесполезно, они просто массовка. Основная угроза исходит от Серебрякова, отступит он – и бабуля станет не такой отважной. Но его-то на шантаже точно не поймаешь, к нему нужно подбираться через его былые грехи. Это как раз осуществимо: если Жене удастся найти других его подопечных и доказать, что их тоже шантажировали, ей будет что предъявить агенту!

– Наконец-то ты снова улыбаешься, – с довольным видом заметил Валера. – Я же говорил, что помогу тебе.

– Не соврал… Ты сегодня очень помог.

16. Ничего не бойся

Между отчетными концертами съемки все равно продолжались. Костю это раздражало, но его мнения никто не спрашивал. Организаторам нужно было делать шоу, отрабатывая внушительный бюджет конкурса.

Чаще всего снимали рабочий процесс, заставляя конкурсантов давать жизнерадостные интервью. Иногда доходило до той самой драмы, которая продается лучше всего: организаторы умудрялись найти родителей, лишенных прав на воспитание, братьев и сестер от других браков, почти забытых школьных друзей. Чем больше слез проливалось перед камерой, тем выше взлетали рейтинги.

Косте все это не нравилось, он бы с удовольствием показывал миру только музыку – и ничего больше. Но он прекрасно понимал, что в таком масштабном проекте никто не станет прислушиваться к его мнению. Поэтому, когда его вызывали, он цеплял на лицо жизнерадостную улыбку и рассказывал о трудностях работы.

Он осознавал, что организаторам этого мало. Они хотели большего от кого угодно, а от фаворита – тем более. Костю подговаривали завязать роман, хотя бы для шоу, но он отказывался, вспоминая угрозы Александрины. Да уж, если сестры решатся пойти до конца, скандал организаторы все же получат… Последний, связанный с Костей.

Впрочем, он не собирался до этого доводить. Такое внимание толпы, грязное, липкое, не прельщало Костю. Он всерьез подумывал о том, чтобы намеренно проиграть. Да, это может разрушить его карьеру… ну и что с того? Многие люди работают в офисах, а музыкой занимаются в свободное время. Он тоже сможет.

– Рябинин, заснул там, что ли? – сердито окликнула его одна из помощниц режиссера. – На съемку кто пойдет, ты или я?

– Можно подумать, что тебя там не будет, – проворчал Костя, но в указанном направлении все же направился.

Еще одним событием между концертами становились мастер-классы. К участникам проекта приходили музыканты, артисты, блогеры и модели. Они рассказывали какую-нибудь бесполезную муть, однако аудитория благодарно кивала, и казалось, что все счастливы.

Такие съемки Костю полностью устраивали, потому что на него почти не обращали внимания, он оставался всего лишь лицом в толпе. От него только и требовалось, что благодарно улыбаться, думая в этот момент о чем-нибудь своем.

Сегодняшней гостьей должна была стать топ-модель Маргарита Павловская. Эта была из высшей категории – из тех, за которыми гонялись модные журналы всего мира, а не из тех, кто мог похвастаться лишь толпой подписчиков в соцсетях. Хотя с подписчиками у нее тоже все обстояло отлично.

Костя уже встречал на этом проекте пару моделей, но уровнем пониже. Они стали разочарованием: он ожидал увидеть тех самых красоток с фотографий, а получал невзрачных девиц, отличающихся от тех же помощниц режиссера разве что ухоженностью. Он предполагал, что и с Маргаритой Павловской так будет.

Но она оказалась совсем другой. Стоило ей войти в зал, и сразу стало понятно, что она – существо из другого мира. Высокая, длинноногая, с идеальной фигурой. Кожа Маргариты в свете грамотно расставленных ламп казалась золотистой, длинные густые волосы будто искрились. Черты лица оказались правильными, мягкими – классическая красота со старых картин. Улыбка, застывшая на полных губах, завораживала, будто гарантировала, что Маргарите можно доверять, она не из тех стерв, которые считают себя лучше окружающих.

Рядом с Костей сидели два брата, выступающие на конкурсе дуэтом. Он слышал, как они перешептывались между собой:

– Ого! Я думал, она старше. Вроде ж говорили, что типичная милфа…

– Так она милфа и есть – у нее двое детей, да еще муж какой-то крутой, то ли политик, то ли мент…

– Когда она успела? Сколько ей лет вообще?

– А вот хэзэ!

Костя, в отличие от этих двоих, гадать не стал. Он просто залез в соцсети и нашел там профиль Павловской. Маргарита не скрывала, что ей исполнилось тридцать два года, – она недавно пышно отпраздновала свой день рождения. При этом выглядела модель намного моложе двадцатишестилетней сестры Кости. Правда, у Жени никогда не было столько денег на уход за собой… Это Костя надеялся исправить, но уж точно не сейчас – пока ему оставалось лишь наблюдать за Павловской.