Последний долг

В наши дни наличие гипса не вызывает сочувствия. Возможно, в прошлом было так. Когда-то признак слабости и боли мог позволить торговцу людьми свободно ввозить все, что он хотел, засунув контрабанду в поддельный гипс. Но не сейчас. В наши дни у людей отсутствует сочувствие. Из-за желания продвигаться по карьерной лестнице и напыщенной приверженности к защите границы… любое сострадание и беззаботность исчезают после строгого обучения.

Я напряглась, когда женщина наклонилась ближе, ее фонарик осветил внутреннюю часть моего гипса. Она видит? Сверкают ли бриллианты сквозь гипс?

Кат прошел через сканер тела с разрешения офицера. Он не сводил с меня глаз, пока забирал свой портфель и мою перевязь с конвейерной ленты. Подойдя ближе, достал конверт, который африканский врач дал ему перед посадкой.

― У нас есть рентгеновские снимки, если они вам нужны. Она моя невестка.

Вытащив снимки, он сунул их женщине, которая разглядывала гипс.

Она отступила, нахмурившись.

― Я не просила доказательств. Признаки боли очевидны.

Кат самодовольно улыбнулся. Я знала, о чем он думает: Я же говорил, что люди могут отличить фальшивку от правды.

Опустив фонарик, она быстро взглянула на рентгеновский снимок. В свете аэропорта было хорошо видно, что Кат сделал с моей рукой.

По глупости я надеялась, что Кат ошибся. Что молоток только причинил сильную боль. Что треск, который я слышала, был всего лишь движением стола, а не разрушением костей.

Однако изображение четко показывало перелом одной из двух костей предплечья. Две кости не разломились, но нанесенного ущерба было достаточно, чтобы я потеряла сознание. Очевидно, у Ката была практика. В конце концов, перелом срастется.

Правда?

Он сломал кость, и у меня не было надлежащей медицинской помощи.

Придется ли восстанавливать руку? Как долго лечатся подобные повреждения?

Я зажмурила глаза. Неужели я умру с этим переломом?

― Как вы повредили руку, мисс? ― спросила женщина-офицер, поджав накрашенные красной помадой губы.

Мое сердце затрепетало от страха.

― Я не… я не…

Джетро.

Ври убедительней.

Кат скрестил руки, с хрустом сминая рентгеновский снимок.

― Я… я упала. ― Выпрямившись, глубоко вздыхаю. ― Мы с тестем были на сафари. Ехали на джипе с открытым верхом, без дверей. Я не следовала указаниям гида, когда мы поехали через овраг и сильно подпрыгнули. ― Я опустила глаза. ― Я выпала из машины и сломала руку.

Кат рассмеялся.

― Дети. В наше время их нельзя научить навыкам выживания.

Раздражение отразилось на ее лице.

― Сэр, я вынуждена попросить вас отойти. ― Женщина указала в сторону выдачи багажа. ― Ваша невестка догонит вас, когда закончит.

Я прищурилась.

Мне ужасно не хотелось, чтобы он уходил. Я не хотела, чтобы у него был повод навредить Джетро. Он подкрепил мою историю рентгеновскими снимками. Не думаю, что он это сделал для того, чтобы я не нарушила обещание, данное Кайту.

Все, что его волновало, ― бриллианты, находящиеся в гипсе, ― незаконный ввоз богатства, чтобы избежать налогов и государственных ограничений.

Меня снова замутило.

Он отрубит мне голову прежде, чем Джетро найдет способ добраться до Англии. И Джетро пришлось бы жить с осознанием, что он потерпел поражение.

Такая участь хуже смерти.

Я ссутулилась, когда непрошеная слеза покатилась по щеке.

Сотрудник аэропорта смягчился.

― Все хорошо.

Кат отошел на несколько шагов, не переставая наблюдать и контролировать.

― Вы ничего не хотите мне сказать, мисс?

Глаза женщины расширились. Я догадалась, что она пыталась изобразить сочувствие и отзывчивость, но это только усилило ее двуличность.

Я покачала головой.

― Нет, мне просто очень больно, и все.

Держа в руках слинг, который Кат передал мне, я спросила:

― Могу я снова надеть его?

Она выдержала долгую паузу, разглядывая мой гипс и покусывая внутреннюю сторону щеки.

Она собирается арестовать меня.

Она запрет меня, и Кат причинит ему боль.

Наконец, она кивнула.

― Надеюсь, вам скоро станет лучше. ― Выключив фонарик, она махнула рукой. ― Проходите. Идите домой и поспите. Вы выглядите уставшей.

― Так и сделаю.

К сожалению, я не имела понятия, сколько часов мне осталось дышать. Я не буду спать… не буду тратить ни минуты. В конце концов, я не проснусь после смерти ― самого долгого сна, который только можно представить.

Я слабо улыбнулась ей, направляясь вслед за Катом к выходу.

Я победила, но какой ценой?

Бриллианты Ката попали в Англию незамеченными, а я приговорила Джетро к адской жизни, потому что заплачу Последний Долг.

ГЛАВА 20

Джетро

ЧТО БЫ Я ни предлагал Маркизу, он не повелся.

Ему было плевать на меня, он сидел в углу, словно тролль, и копался в своем телефоне. Меня бесило, что у него есть сигнал связи. Раньше в метрах под землей не было никаких сигналов, но это было до появления технологий, роутеров и модемов.

Плечо несколько часов, не переставая, болело. Шея затекла от валяния на полу, глаза затуманило от боли.

Я хотел спать, но не мог.

Если бы у меня было сотрясение мозга ― это могло произойти из-за аварии, ― я бы не проснулся. Мне необходимо действовать. Продолжать пытаться.