Последний еврей Багдада

— Четырнадцатого февраля он был в Швейцарии, где сымитировал собственную гибель. Если в тот же день вылетел на Ближний Восток, то уже пятнадцатого…

— До 9 апреля получается 22 дня, — Хасан вбил цифры в базу данных, — здесь фотографии всех иностранцев, которые пересекали границу в эти сроки. 787 человек.

— А если он использовал иракский паспорт?

— С его-то белобрысой башкой? Возможно, но маловероятно. Смотри внимательно. Ты же видел его у музея.

По экрану побежали сканированные изображения паспортов. На пятом десятке репортер схватил разведчика за руку.

— Вот этот!

На них глядел мужчина средних лет с волнистыми каштановыми волосами до плеч, массивным подбородком и бесцветными, как у лайки, глазами с неестественно мелкими зрачками.

— Не очень-то похож на твое описание, — засомневался бывший хозяин кабинета.

— Здесь он в парике и с накладными бровями. Но в таком климате, как у вас, долго так не походишь — жарко. Пересек границу и тут же снял. Но главное — глаза. Такие один раз увидишь — навсегда запомнишь.

— Леки Мадха. Гражданство — Албания, — прочитал Хасан.

— Точно он, — усмехнулся репортер, — никаких сомнений.

— Почему?

Разведчик нажал пару кнопок, и в ответ пробудился стоящий рядом принтер.

— «Лека» — это сокращение от Александра. Мадх — Македонский. Лека и Мадх — так великого завоевателя зовут в Албании. Там его считают национальным героем. Кельц бравирует. Он выбрал себе имя для поддельного паспорта, зная, что таможенникам оно все равно ничего не скажет.

Хасан нажал еще несколько клавиш и разочарованно забарабанил пальцами по столу.

— Пересек границу с Иорданией 24 февраля. В Багдад, стало быть, приехал на такси. Это, конечно, зацепка, но на опрос всех, кто ездил по этому маршруту, понадобится время. Теперь-то дорога закрыта. Попробуй найди этих водителей. Плохо и то, что ни в одной из гостиниц человек под таким именем не останавливался. Осталось только найти сведения о том, чем, помимо своей основной работы, занимался здесь Кельц, когда был ооновским наблюдателем.

На улице сработала автомобильная сигнализация.

— Дьявол, — выругался разведчик и быстро стал вводить в компьютер какую-то информацию. Принтер вновь ожил и начал выплевывать один за другим белые листы.

Дэвид бросился к окну. Они находились на пятом этаже. Вдоль припаркованных на стоянке машин во всю прыть бежал мальчик лет двенадцати. За ним мчались двое солдат в бронежилетах и униформе, но видно было, что не догонят, уж очень проворно сорванец лавировал между автомобилями. Прямо под окном аварийными огнями мерцал роскошный белый лимузин. Из разбитого лобового стекла валил дым.

— Какой-то парнишка поджег машину.

Бывший шеф разведки тоже подошел к окну. Пламя стремительно пожирало автомобиль.

— Ай да Абдулла, ай да молодец. Сделал-таки приятное старику Хасану, соорудил по быстрому коктейльчик. Будут знать, как на чужое имущество рот разевать. Сигнализация — это знак нам, что новые хозяева вернулись. Уходим.

Бывший разведчик схватил бумаги с принтера. Как только они вышли в коридор, на улице прогремел взрыв: пламя добралось до бензобака.

— Сэр, пожалуйста, вернитесь назад, — охранник, сидевший раньше за стойкой, выскочил из-за нее и перегородил проход.

Выставив обе ладони вперед он пытался объяснить какому-то гражданскому, что идти дальше небезопасно. Когда Дэвид с Хасаном подошли к посту, возле него уже толкались человек пять.

— Я пропущу вас, как только получу на это разрешение. Таковы правила. Пожалуйста, два шага назад. Это приказ.

Охранник многозначительно положил руку на кобуру. Из-за поворота вышла группа пехотинцев с оружием в руках и быстрым шагом направилась к ним.

— Да вот же он, — воскликнул один из них, доставая из нагрудного кармана игральную карту и сверяя фотографию с неожиданно возникшим на пути оригиналом.

Путь к лестнице в подземелье был окончательно отрезан.

— За мной, — шепнул Хасан Дэвиду.

Репортер и не предполагал, что в том возрасте, в каком пребывал разведчик, можно так быстро бегать. Он сам едва поспевал за ним. Преследователи если и отстали, то ненамного.

— Только бы он был там, — задыхаясь, выкрикнул Хасан.

— Кто?

Ответа не последовало. Очередной коридор за очередным поворотом заканчивался окном. Разведчик, не раздумывая, ударил по раме ногой. Та вместе со стеклом полетела вниз.

— Наверх, на крышу, — подтолкнул Хасан Дэвида.

Рядом с оконным проемом по стене шла пожарная лестница. Второй раз за неполные сутки журналист спасался бегством на крыше. Не успел разведчик следом за репортером перевалиться через парапет, как снизу раздалась короткая очередь. От железных прутьев полетели искры.

— Даже не верится, что я в этом участвую, — закричал Дэвид.

На небольшом возвышении была оборудована площадка. На ней в лучах восходящего солнца сверкал легкий вертолет с надписью «R44» на стеклянном боку.

— Ты умеешь управлять этой штукой?

— А то! — с гордостью заявил Хасан.

Он забрался внутрь, нацепил наушники и начал щелкать тумблерами. Загудел двигатель.

— Нужна хотя бы минута на прогрев двигателя и натяжение пропеллера.

— Нет у нас минуты, они будут здесь раньше.