Последний еврей Багдада

— Чтобы привлечь внимание, — пояснил журналист.

— Боевиков?

— Мирные люди нам тут точно ни к чему. Сейчас все поймешь. Бежим дальше.

Когда они остановились передохнуть, кабриолет уже почти догорел. В километре позади них двигалась цепочка огней. Бандиты из Каффы с электрическими фонарями и оружием наперевес прочесывали местность.

— Кладбище шиитское, — срывающимся голосом стал пояснять Дэвид, — главарь Каффы и дружок Кельца ругал иранцев, в подавляющем большинстве своем тоже шиитов. Это значит, что его бандиты должны быть суннитами. Не думаю, что они смогут долго вот так прогуливаться здесь между могилами. Взрыв был виден за много километров. До города совсем недалеко. Нам просто надо не дать себя поймать до того, как здесь начнется заварушка.

Все трое посмотрели туда, где находился Наджаф и увидели зарево. Еще через несколько минут на дороге, разделяющей кладбище на две почти равные части показалась пара грузовиков. За ними тянулось около десятка легковых автомобилей. Замыкал процессию автобус.

— Похоже, мы сейчас спровоцировали небольшую внутриконфессиональную войну, — произнес Дэвид.

— Не обольщайся, — пробурчал в ответ помощник, — она идет тут уже ни одно столетие.

Фарух смотрел на то, как сближаются защитники кладбища с теми, кто нарушил его покой, и нервно покусывал губы. Боевики из Каффы наконец-то тоже смекнули, чем для них все может закончиться. Огни их фонарей стали гаснуть один за другим.

Репортер попытался рассмотреть склеп, возле которого они остановились. Это было внушительных размеров строение, под квадратной крышей которого он обнаружил уходящую вниз лестницу.

— Дождемся здесь, пока зайдет луна. До этого еще никак не меньше часа. Обелиски сейчас прекрасно освещены, а на голой местности за кладбищем наши силуэты будут видны за много миль.

Все посмотрели на ночное светило, которое нехотя клонилось к горизонту.

— Здесь уже четыреста лет хоронят шиитов, — тихо произнес Фарух, — принцы и короли лежат рядом с безродными. Пять миллионов могил — больше, чем население Багдада. Многие гробницы, такие, как эта, уходят в землю на несколько этажей. Тысячи подземных галерей и потайных ходов.

— Нельзя ли воспользоваться одним из них, чтобы незаметно ускользнуть, — вмешалась в монолог Элиз, но помощник репортера не удостоил ее ответом.

— Говорят, что это крупнейшее кладбище в мире, — продолжил он. — Во время прошлого шиитского восстания правительственные войска, чтобы добраться до мятежников, танками проделывали в плотно стоящих захоронениях целые просеки. Любой из шиитов мечтает о том, чтобы его похоронили здесь, рядом с имамом Али. Они верят, что когда наступит Судный день, пророк вновь восстанет и воздаст всем по заслугам. Для них важно в этот момент быть как можно ближе к нему.

— Пока судный день пытаются устроить нам, — зло произнесла девушка, — и эти ребята, что рыщут по кладбищу, адвокатов звать не станут. Они уже вынесли свой…

Закончить Элиз не успела, так как начался бой. Сначала прозвучали первые — одиночные выстрелы. Один, второй, третий и вслед за этим ударило со всех сторон. Волна грохота, многократно отраженная от плит из жженого кирпича и гипса, накрыла их. Оглушительная перестрелка, то и дело перемежаемая разрывом гранат, продолжалась минут пять. Казалось, что у каждой из сторон есть доступ к неограниченному запасу боеприпасов. Истошно орали раненные. Кто-то запустил вверх пару осветительных ракет, и они озарили все вокруг красным сиянием. Постепенно стрельба становилась все менее интенсивной, принимая, более осмысленный характер. Боевики уже не просто палили в сторону друг в друга, а начали вести прицельный огонь. Медленно центр схватки смещался в сторону города. Защитники, неся потери, отступали.

Элиз обняла Дэвида за шею и потянула вниз. Пойдя пару пролетов в полной темноте, репортер нащупал в маленькой нише спичечный коробок. Тут же была и масляная лампа — приземистая, вытянутая, точно такая, какими пользовались в древности. Она была заправлена. Вспыхнуло неяркое пламя. Молодые люди стояли в помещении, одна стена которого была занята нишами размером чуть больше тела взрослого человека. Часть из них была уже замурована, другая лишь дожидалась будущих постояльцев.

— Как ты вырвался из лап Кельца и этой его обезьяны? — спросила Элиз и поцеловала молодого человека.

Дэвид рассказал о трюке с устройством по постановке помех.

— Так бельгиец мертв?

— Не знаю. Его тела я не видел, а Шакал точно выжил. Погибли его охранники. Их казарму уничтожило взрывом. Расскажи мне, как они обращались с тобой?

— Я ни в чем не нуждалась, — скромно произнесла девушка.

Репортер достал золотую табличку.

— Вот то, из-за чего все началось и то, из-за чего уже погибло столько людей.

Элиз бросила на артефакт взгляд, полный безразличия.

— Главное, что ты жив. Мне нет никакого дела до этой желтой железяки. Может быть, потом…

— Нет, тянуть с этим никак нельзя. Если Кельц выжил, то он уже на пути к сокровищам. Надо как можно скорее расшифровать текст и опередить его.