Последний еврей Багдада

Слова эти были сказаны по-вавилонски, но с легким африканским акцентом. Так говорили обычно ливийцы, эфиопы и египтяне, родившиеся здесь, вдали от своей родины.

— Кто ты?

Агния по-прежнему испуганно вжимала голову в плечи. Ладони стали гладить ее.

— Я — Шани. Меня схватили на улице и теперь держат здесь… Не знаю даже сколько. Без солнца не посчитать.

Гречанка сквозь пелену все еще застилавших глаза слез попыталась рассмотреть сокамерницу. Та в свою очередь обвила ее своими тонкими руками и развязала стягивающие запястья узлы.

— Где мы, и кто тебя похитил? — спросила Агния.

— Они такие же египтяне, как и я. Это та секта, о которой люди рассказывали чудовищные вещи. До тебя здесь был парень. Его держали прикованным к стене, а затем увели.

Девушка показала рукой на лежащие неподалеку кандалы и затараторила так, как будто хотела выговориться за все то время, что пребывала здесь в одиночестве:

— А недавно я слышала страшные вопли — там, за дверью. Кого-то везли по коридору. По звуку было похоже, что это тележка. Колеса поскрипывали. А голос был такой…

Шани замешкалась, подбирая нужное слово.

— …идущий как бы изнутри. Загробный. Он долго еще потом был слышен сильно приглушенный стенами. И стук. Глухой, как по дереву. То затихнет, то снова. Я не могла заснуть. А потом он прекратился.

Агния почти не слушала девушку. Рукой она аккуратно массировала ступню. Что с ней произошло? Как она оказалась здесь? Девушка совершенно не помнила этого. Сознание блокировало какие-то ужасные воспоминания. Она была с Кайсом на острове. Была луна, и были черепахи, нераспустившаяся роза… Затем ее везли куда-то. Она также очнулась на полу и слышала голос Кайса. Он говорил ужасные вещи, он обещал разыскать и доставить в замок ее отца и его людей. Но разве это возможно?! Затем ее вели по какому-то коридору. Над головой вспыхнули звезды, но это было жуткое место…

***

— Ты любишь театр?

Стены многократно отразили и усилили низкий до хрипоты голос царского посланника. Ферзан полулежал на застеленном ковром возвышении в самом центре двора. Сначала девушка даже не заметила его. Все ее внимание было приковано к висевшему человеку, который уже не подавал признаков жизни.

— Все греки любят театр. Мне тоже нравилось посещать эти ваши представления. Твои соотечественники такие мастера их устраивать. Раньше я думал, что именно они были первыми, кто придумал так строить, что зрители даже на самых дальних рядах слышат все звуки. А потом впервые оказался здесь. Этот дворец был возведен 250 лет назад для жены одного из самых влиятельных и славных вавилонских царей. Говорят, она скучала по изысканной природе своей родины, и потому со всех концов мира сюда свозили экзотические растения, птиц и животных. Но сначала, как рассказывают, было построено вот это место. То есть не оно пристройка ко дворцу, а наоборот. Это — «Двор признаний». Настоящий театр — не чета вашим. Здесь столетиями разыгрываются подлинные, а не фальшивые трагедии. Что ваши три актера?! На эту сцену их выводили десятками, а побывали здесь — тысячи! И каждый играл так, как будто делал это последний раз в жизни. Для большинства, кстати, так оно и было.

Агния молчала. Сердце ее бешено колотилось.

— Тебе тоже уготована роль, — продолжил царский посланник, — хочешь того или нет, но играть придется искренне. Ты получила хорошее образование и уверен, сможешь до конца оценить всю красоту моего замысла. Начало, полагаю, тебе понравилось. Меня и самого оно привело в восторг: пылкий юноша, воин и мечтатель из древнего знатного рода ариев влюбляется в красивую юную гречанку. Она отвечает ему взаимностью и даже представить себе не может, что ее возлюбленный выполняет чье-то задание.

— Это не правда, — тихо выговорила Агния.

Ферзан пожал плечами, поднялся с ложа, взял в руки кружку и сделал несколько глотков.

— Вспомни сама, — продолжил всадник, — он ведь расспрашивал тебя о прошлом. О том, откуда ты. Кто были твои предки. С кем ты дружила. Аккуратно пытался узнать как можно больше о тебе и одновременно о твоем родителе, стремился даже познакомиться с ним. Да впрочем, о чем я говорю! Ты сама только что все слышала. Твой любовник сейчас идет по следу твоего отца. Он обещал привести его и обещание выполнит. Он ведь хорош, как агент. И как любовник, ведь тоже?

Ферзан обвел Агнию с ног до головы похотливым взглядом.

— Представление подходит к концу. Но от тебя все еще зависит, закончится оно как мрачнейшая из трагедий, или мы сможем все свести к веселенькой комедии.

Говоря это, царский посланник сделал несколько шагов по направлению к жаровне, на которой лежали орудия пыток. Агния быстро оглянулась назад. Дверь, в которую ее втолкнули, оставалась открытой. За ней — коридор. По левую его сторону — камеры, а справа — проход, в котором она, пока шла, успела разглядеть отсвет ночного неба. Что там — путь к свободе или еще один такой же каменный мешок?

— Хочешь, я расскажу, что случиться, если ты будешь упрямиться?