Последний госпитальер

Впрочем, субъективная оценка собственного самочувствия целиком и полностью подтверждалась объективными показателями. Сомов заставил себя, скрепя сердце, пройти диагностические исследования на уникальном эфиротомографе поколения «Ультра», который давал полную картину состояния организма, включая все тонкости энергообмена и химических превращений. Так вот, томограф «Ультра» совершенно чётко диагностировал нейрофизиологическое переутомление организма.

Началось всё с этих чёртовых вампиров. Он понимал, что взялся не за то дело. Что нужно прекращать эти опыты. Они просто опасны. И всё равно каждый день, закончив основные дела, он направлялся в автономный блок и начинал эксперименты… Но только после того, как минимум полчаса неподвижно сидя в кресле, смотрел на видеоэкраны, на которых мелькали взбудораженные твари.

Иногда Сомову казалось, что в него вторгается чужая воля. И воля эта зловещая. Осмысленная, ничего общего не имеющая с тупым чувством голода, присущим космическим вампирам, и вместе с тем каким-то образом похожая на волю вампиров. Но иная…

Прошло несколько дней после того, как была отведена угроза жизням астронавтов. На миг на Сомова нашло просветление. И он вдруг с ужасом осознал, что уже не тот. Что отчаянный, рискованный шаг по спасению экипажа «Енисея» был последним шагом былого госпитальера Сомова. Теперь он не сделал бы этого. Но понимание недолго задержалось в нём. Мир опять начал размываться, и все понятия встали с ног на голову. Последняя чёткая мысль была: «Я ТЕРЯЮ СЕБЯ…»

***

Ну вот Филатов и в самом логове. Уютная просторная комната для деловых встреч. В воздушном потоке в углу кружились осенние листья, мягко шурша. Со всех сторон лился синий и зелёный свет с красными всполохами. СТ-проекции складывались в абстрактные красивые фигуры и тут же распадались.

Впрочем, дизайнерские фокусы нисколько не интересовали Филатова. А интересовала его главная вещь — комп. Если это комната для деловых встреч, значит, местный комп должен иметь выход на основные базы данных.

Надо начинать работать. Времени не так много. Для начала проверить активность следящих устройств… Не активизированы. Значит, можно передвигаться по комнате без опасения, что за тобой подглядывают.

Филатов вынул коробочку «проникателя-туннельника» новой модели. Ну, научники, сейчас увидим вам цену, Вставил контактную пластину в гнездо компа.

«Проникатель» начал нагреваться. Внутри него происходили невероятно сложные процессы. Обрабатывалась гигантская информация. Наконец Филатов ощутил покалывание.

Всё, пробились через пароли к информбазе! Началось переписывание. В микроскопическое пространство перекачивались огромные объёмы данных, одновременно отсеивались ненужные сведения, повторы.

Через минуту Филатов сменил переполненную пластинку внутри «проникателя». Потом ещё одну… После пятой раздался щелчок — всё важное упаковано и готово к отправке.

Вовремя. Зажёгся СТ-проём. В нём появилось лицо Пенелопы.

— Профессор, майор ждёт вас.

— Где?

— В секции «Редут».

Ну теперь бы не ляпнуть чего ни попадя. О секции «Редут» профессор ничего не упоминал, когда под воздействием психотропа расписывал главные корпуса.

— А… — промямлил Филатов неопределённо, что могло означать и посторонний невысказанный вопрос, и незнание того, где этот самый «Редут».

— Вас проводит робот, — изображение Пенелопы пропало.

Через минуту появился робот-андроид.

Филатов направился вслед за ним.

Скользящие полосы унесли их по коридору. Потом лифт — гравиплатформа порхнула со стометровой высоты вниз. Потом опять переходы. Остановились перед металлической дверью, на которой был значок, обозначающий защиту первой категории. «Редут» — сердце комплекса. Чего они тут хранят? В защиткостюмы не одевают — значит, среда не агрессивная и не радиоактивная. Что же там?

Впрочем, хранили там не «что-то», а «кого-то».

Чёрная оплывшая туша возвышалась на троне из человеческих костей.

— Профессор, разрешите представить того, кто является важнейшей составляющей частью проекта «Гуманитарная помощь». Чёрный шаман с Ботсваны.

— Очень приятно, — кивнул Филатов.

Наученный горьким опытом, зная, кто перед ним, и решив больше не допускать проколов, как при общении с профессором Честертоном, Филатов выстроил ментальную защиту, предназначенную против телепатов. Этому фокусу его научили ещё в исследовательском центре на «Лысой горе», и теперь умение, наконец, сгодилось на что-то.

— Не рассыпайтесь перед ним в вежливых оборотах, — порекомендовал Динозавр. — Это дикарь, и он с удовольствием съел бы ваше сердце.

— Профессор друг, — захихикал Чёрный шаман. — Он сам с удовольствием съел бы чьё-то сердце.

— Это комплимент? — сухо осведомился Филатов.

— Комплимент, — кивнул Динозавр. — Он принял вас за своего.

— Глупости!