Последний грех

За те полминуты, на которые он отстал от Сергея, случилось что-то невообразимое. Тот сорвал с плеча автомат и стал палить одиночными в темноту. Не понимая, что так напугало напарника, зубастый проследил за его взглядом, и рука тоже непроизвольно потянулась к автомату. Однако вместо того чтобы начать стрелять, он стянул с головы шапку и несколько раз перекрестился, не в силах оторвать взгляда от инфернальной картины.

Сквозь белую бурю летел черный конь. Он казался нереально огромным, потоки снежных хлопьев обтекали его мускулистое тело, будто не решаясь к нему прикоснуться. Вслед за конем бежали небольшие сани-розвальни. Они буквально летели над землей, подпрыгивая на волнах снежного шлейфа. Но даже не это было самым устрашающим в привидевшемся милиционерам кошмаре. В санях стояла гигантская фигура. Мужчина в черной, как вороново крыло, рясе правил лошадью. Его бороду сбило ветром набок, а свободное одеяние облепило неправдоподобно массивную фигуру. Он несся сквозь ночной мрак и снежный буран, будто это была его родная стихия. И даже монахи Медвежского монастыря ни за что не узнали бы в этом мрачном богатыре своего настоятеля. Отец Роман спешил сквозь ночь, аки темный ангел.

Глава 20

В давние времена в богатом городе, стоявшем на распутье торговых дорог, правил праведный и благочестивый царь. Царь был добр и милостив к людям своим, и город процветал. Золотые купола его возносились высоко в небо, а люди носили белые одежды, гордились своим благочестием и воздавали хвалу царю. И не было в городе, среди плодоносных садов и фонтанов, нищих и обездоленных.

Но был среди них один, который не носил белых одежд. То был золотарь, что целыми днями таскался по улицам со своей зловонной бочкой. С утра до вечера он вычерпывал нечистоты и чистил отхожие места, чтобы честные жители не пачкали своих белых одежд и не страдали от дурного запаха.

Золотарь был стар и носил грязное рубище, вечно испачканное нечистотами. Когда жители слышали скрип его телеги, они закрывали ставни и обходили старика стороной, чтобы не оскорблять себя зловонием, которое от него исходило.

Но вот однажды к царю пришли слуги его и, пав ниц, доложили:

– О, добрый правитель, бедствие пришло в наш славный город. Никто больше не убирает нечистоты, и мерзкая грязь заполняет улицы.

– Кто же раньше выполнял эту презренную работу? – нахмурился царь.

– Один старик, о благороднейший, мы немедля поскакали к нему и нашли его в лачуге за стенами города. Когда мы, превозмогая зловоние, приблизились, то застали его больным, лежащим при смерти… Что нам делать?

– Неужели он не оставил никого, кому бы он передал свое ремесло?

– Нет, он был одинок, – отвечали слуги, – женщины нашего города избегали его, и не нашлось ему жены, и не было у него детей. А ремесло его вызывало у горожан такое презрение, что даже последний бедняк предпочитал жить подачкой, но не идти к нему в подмастерья.