Последний камень (СИ)

Облачиться в одеяние монаха-исповедника и при этом выглядеть в нем естественно, было непросто, однако Рейчел потратила целый день на то, чтобы подготовиться к этому заранее. Закрывшись в своей комнате, девушка привыкла передвигаться медленной степенной походкой, как все священники, затем надела темную рясу, стараясь не путаться в рукавах, и вот, наконец, когда движения стали сочетаться с одеждой, можно было смело считать, что подготовка к опасному делу завершена.

Одеяние ей одолжил Валентин, после того, как Рейчел гордо заявила ему, что сможет в одиночку спасти Рокэ Алву из крепости, но выражение лица и голос Спрута при этом были на редкость саркастичными, а желая удачи, он снисходительно поднял бровь. Истинный потомок своего предка Эктора! Тот тоже оставался в стороне, насмехаясь, но не желая помочь соратникам! Преисполненная праведного гнева девушка даже не спросила у него, где он смог достать рясу.

Высокий рост сказался самым лучшим образом — темный длинный подол не путался под ногами, его не приходилось подбирать, как дамские юбки. Когда Рейчел в детстве еще носила платья, то часто приходилось подбирать неудобные подолы из темно-красного тяжелого бархата, если случалось играть с Айрис, но с тех пор прошло слишком много лет, и ощущение было почти непривычным.

Из комнаты и из дома пришлось выходить поздно ночью, через черный ход, который слуги держали открытым, и, спеша по снегу через темный сад, Рейчел чувствовала, как в душе разливается волна радостного азарта. Глупо было бы упиваться им сейчас, потому что шкуру неубитого медведя не делят, так говорила Матильда, однако в том, что ей удастся вывести Рокэ Алву из тюрьмы девушка не сомневалась. Эта мысль была сладка и приятна.

По плану Рейчел она зайдет в камеру под видом духовника, Рокэ выйдет оттуда, облачившись в ее рясу, и поспешит скрыться, а спасительница останется в камере, чтобы потом притвориться оглушенной.

— Если вы задумали что-нибудь, связанное с герцогом Алва, то я бы не советовал вам преждевременно рисковать, — произнес Валентин, вручая ей нужную вещь. — Осмелюсь напомнить, что все ваши мысли легко прочитать на вашем лице.

— Не стоит беспокойства, — суховато отозвалась Рейчел, сдержанно и резко кивнув. — Мое вмешательство во что-либо только поможет создавшейся ситуации, а не усугубит ее.

Зачем, ну зачем она это сказала?! Хотя… может быть потом, когда Рокэ будет вдалеке от Раканы, а может и от Талига, Рейчел напомнит Придду о его скептическом и насмешливом отношении к ней? Тогда он сможет принять тот факт, что Окделлы готовы идти на огромный риск ради тех, кому присягнули, в то время, как Придды отсиживаются в стороне, подло скрываясь за чужими спинами, и ждут победы.

До величественно возвышавшейся крепости-тюрьмы пришлось идти очень долго, но все-таки у Рейчел иного варианта не имелось. На лошадях монахи не ездят, а возьми она Сону в поводу, это выглядело бы очень подозрительно, поэтому несколько часов она молча шагала, все глубже окунаясь в темный, прохладный и ясный вечер, стараясь не ускорять шаг. Если быстро шевелить ногами, то она в скором времени рискует устать, в то время, как неизвестно, что ждет впереди. Наверное, придется долго бежать и потому стоит поберечь силы.

Остановившись перед каменными стенами тюрьмы, Рейчел замерла от охватившего ее смутного беспокойства. Насколько здесь сильна охрана? Как расположены коридоры в тюрьме? Сколько выходов из крепости — любых? Стоило спросить об этом у хладнокровного Валентина Придда, но гордость не позволила девушке обратиться к нему за помощью. И ей ничего не оставалось, кроме как постучаться.

Ответили девушке не сразу, даже глухого топота солдатских сапог по обиженно вздыхающим камням она дождалась через несколько томительных минут.

— Кто приехал так поздно?! — проворчал за дверью недовольный мужской голос.

— Духовник Бастиан, — сделала Рейчел собственный голос потише и пониже, и, чтобы успокоиться, положила ладонь на холодную каменную поверхность ворот. — По распоряжению Его Высокопреосвященства Левия приехал исповедовать раба Создателева Фердинанда и тех невинных узников, что томятся в заключении вместе с ним.

Это имя для нее омерзительно, как и фамилия, но к Фердинанду Рейчел не пойдет — в камере жирного ничтожества ей делать совсем нечего. Почему охрана стоит за воротами, а не снаружи, как это было в Лаик? Новое распоряжение Альдо или меры предосторожности? Снаружи заскрежетали тяжелой щеколдой, потом медленно открылись темные ворота и духовника впустили внутрь. Обыскать поленились, именно на это девушка и рассчитывала, приходя на ночь глядя.

Комендант Багерлее, кем бы он ни был, не потрудился встретить гостя, и этому девушка тоже очень обрадовалась.

Неторопливо шагая по вымощенному серым камнем тюремному двору, в сопровождении нескольких гимнетов Рейчел время от времени переводила взгляд на окончательно потемневшее небо, усеянное яркими звездами. Где-то вдали серебрился тонкий огрызок луны, яркий свет не лился на землю, и это будет беглецам на руку.