Последний камень (СИ)

Пришлось подойти, прямо взглянуть в веселые светлые глаза и преклонить колено. Сначала коленопоклонный юнец, затем молодая невеста? Но, отбросив прочь излишний скептицизм, девушка подняла голову и взглянула на Альдо снова. Тот рывком поднял ее и крепко обнял, отчего сердце заколотилось чаще, но стиснуть его в ответных, отнюдь не дружеских объятиях, было бы преступно и подозрительно, поэтому ладони Рейчел слабо скользнули по его плечам и сползли вниз.

— Да свершится высшая справедливость. Мы не мстим, мы воздаем по заслугам. Да пребудет в смерти и посмертии с каждым то, что он заслужил. Так и будет!

— Так и будет, — повторила Рейчел.

А что заслужит в посмертии она, если не доживет до конца Круга?

Рабочие сломали кувалдами решетку, в этом надрывном звоне слышался плач, а потом разошедшийся в своем трудолюбии рабочий ударил по алтарным вратам и, осыпанный острыми осколками, упал и сбил мраморную вазу. Запах гнилой воды и лилий тут же разнесся по храму, израненные осколками люди замолчали, а под ноги хлынула зеленая жижа. Рейчел отпрянула, когда болотная гадость почти коснулась носков ее сапог. Как тогда, в особняке!

Когда унесли рабочего, Дуглас и кто-то еще торопливо покинули храм, и Рейчел их понимала, но она не имела права уйти, оставалось лишь смотреть на ядовитую зелень, мешающуюся с кровью и талой водой. Герцог Окделл просто не может сбежать сейчас… Шестеро здоровенных рабочих стали бить ломами по белой плите, и камень выл, стонал, сопротивлялся. У девушки закружилась голова, и Альдо взял ее под руку.

— Ты можешь выйти, — сказал он ей, скорее из милости, нежели из сочувствия.

Такое говорят только слабым женщинам, как Катарина, но она сильная и выдержит, поэтому Рейчел отрицательно покачала головой. Наконец, плиту обрушили на алтарные врата, но на сей раз никто не пострадал, и собравшиеся узрели прямоугольный провал, в который уходила белая лестница. Альдо поправил шпагу и отдал распоряжение Рейчел и Роберу следовать за ним.

Шагая по лестнице, рядом с Альдо, Рейчел не оглядывалась по сторонам, потому что ее терзало приятное предвкушение долгожданного возмездия. Гимнеты, шагающие впереди с факелами, открыли дверь, и стал виден прямоугольный зал, облицованный белым мрамором. Посредине застыл круглый каменный колодец, а у стен — две гробницы. На одной лежала молодая женщина, подложив одну руку под голову, а в ее ногах сидел человек в короне и смотрел на спящую жену. Вторая гробница была совсем простой, не считая высеченного на мраморе имени «Франциск».

С нее начали осквернение, и Рейчел подошла к Альдо. Радостное сердцебиение заставляло едва ли не приплясывать, но эорию следовало держать себя в руках, и вот через несколько минут рабочие скинули на мраморный пол крышку, под которой, помимо простого темного гроба, лежали полуистлевшее знамя, меч и шлем. Айнсмеллер собственноручно сломал крышку, и вот, Альдо вместе с Рейчел одновременно прянули вперед. Прикрытый выцветшими тряпками скелет, потускневшая золотая цепь, пряжки и остатки волос — вот и все, что осталось от узурпатора. Осмотрев его получше, Альдо склонился и забрал едва ли не из рук цивильного коменданта плоский лаковый футляр, которая лежала под костями кисти руки Франциска.

— Мы займемся этим позже, — улыбнулся сюзерен. — Любопытная вещица.

Останки Франциска, шлем, меч и знамя бросили в мешок, настал черед останков Октавии. Кипарисовый гроб был отделан пластинами слоновой кости, украшенными тончайшими гравировками, а на крышке рассыпались серебристой пылью проклятые лилии. Рабочие подняли тяжелую крышку и в воздух взметнулся клуб благовонной пыли; запахло чем-то пряно-горьким. Арчибальд Берхайм потерял сознание, а Рейчел закашлялась.

— Уходите! — крикнул Робер. — Это понсонья! Ей нельзя долго дышать.

— Это яд, — Валентин оставался преспокойным. — Мориски пользуются им при бальзамировании.

— Уходи! — Альдо толкнул в спину Рейчел, ей пришлось повиноваться, и только, оказавшись на улицах, в объятиях холодного ветра, почувствовала себя лучше.

Лица девушки мягко касались крупные хлопья мокрого снега, а порывы ветра заставляли дрожать, но она не собиралась уезжать, прежде чем выйдет Альдо, потому что хотела удостовериться, что он не пострадал от морисского яда. Потому что наконец-то, благодаря вернувшемуся Ракану восторжествовала справедливость.

========== Глава 75. Попытка спасения ==========

Еще ни разу за свою короткую жизнь Рейчел Окделл не доводилось не то что думать всерьез, а даже мыслить или предполагать, что однажды ей будет суждено оказаться в страшной и неприступной крепости Багерлее, причем даже не в качестве заключенной, а пришедшей сюда по доброй воле. Она приняла непростое, но твердое решение о том, что спасет Рокэ Алву любой ценой из надежной ловушки Альдо, и отступаться от своей благородной цели не собиралась.