Последний хранитель

– Так, так, так, сейчас посмотрим, кто тут что делал, не было бы хуже от этих лекарей, – пробормотал этот лекаришка, ни к кому не обращаясь. Маркиз посмотрел на меня, и его взгляд обещал мне миллион кар, если что-то пойдет не так.

Девушка выпростала ногу из-под одеяла, и лекарь стал разматывать эластичный бинт, вслух удивляясь такому интересному материалу. Потом лекарь взял над ним верх, и он принялся осматривать ногу потерпевшей.

– Хм-м-м, скажите, молодой человек, здесь имел место ушиб или что-то еще? – обратился он ко мне.

– Здесь был вывих голеностопа с незначительным разрывом волокон сухожилий, голеностоп я вправил, наложил фиксирующую повязку и сухой холод в течение часа, и, как видите, отек стал спадать. Думаю сегодня использовать мази и покой с фиксирующей повязкой, завтра теплые ванночки с целебными травами, и можно понемногу нагружать ногу. При ходьбе пользоваться палочкой или костылем. – Сказав это, я посмотрел на лекаря, интересно, будет возражать или нет. По поводу вывихов, ушибов и даже переломов, а также резаных, колотых и даже огнестрельных ранений я знал очень много.

Старик помолчал, пожевал губами.

– Ты понял, как надо рассказывать о болезни, ране или травме? – обратился он к своему, как я понял, ученику. – Что-нибудь ты сможешь добавить?

– Э-э-э… там синяк и это… опухшие нога, – проблеял тот. Старик развел руками, как бы извиняясь перед нами с маркизом.

– Помру, не знаю, кого он будет лечить, эх, горе ты косноязыкое… Ладно, «опухшие нога», – старик махнул рукой. – Я ничего не могу добавить, – это уже он говорил маркизу, – лечение и вправду проведено прекрасно и правильно. Молодой человек, я так понимаю, вы простой солдат, не хотите ли сменить вид деятельности? Я думаю, после того как поучитесь у меня, у вас будет прекрасная карьера.

– Прошу прощения, мэтр, но я солдат и уже дал слово, и не в моих привычках его нарушать.

– Жаль, очень жаль, ну смотрите, передумаете – я вас с удовольствием возьму в ученики. Да, вот, возьмите эту мазь, – он открыл саквояж и достал керамическую баночку с мазью, в комнате сразу нехорошо запахло. – Да, запах у нее не очень, но помогает. Да, еще… будьте осторожны, у вас нет лицензии на лечение, и вы не состоите в братстве. Поэтому заниматься лечением вам нельзя. Нет, конечно, в таких случаях, когда надо что-то срочно предпринять, никто не скажет ни слова, но будьте осторожны, – сморщившись, проговорил старик, и, распрощавшись, все удалились, оставив нас с девушкой одних.

– Вы не против, если я намажу место вашей травмы своей мазью? – спросил я девушку.

– Она тоже так отвратительно пахнет? – сморщила она носик.

– Нет, что вы, там более приятный запах, а боль и отек она снимает не хуже.

– Хорошо, мажьте, – разрешила она.

Я достал гель, зажав его в руке, так чтобы не было видно тубы, аккуратно выдавил на ладонь достаточное количество и стал осторожно втирать гель в ногу.

– Мы с вами общаемся уже второй день, а я еще даже не знаю вашего имени, – проговорил я, бинтуя ее ногу.

– Зато я ваше знаю, – хихикнула она, – вас зовут Серж де Шин. – При этом она явно отделила «де», сделав ее приставкой, и поставила ударение на И. – Зовите меня сестра Альва-Мари или просто сестра Альва, – как-то грустно произнесла она. Я в это время закончил бинтовать ее ступню и разогнулся.

– Знаете, сестра Альва-Мари, я сейчас приготовлю один напиток, он тоже поможет в вашем выздоровлении, поэтому я не прощаюсь и через некоторое время вернусь. – Я снова поклонился и вышел из комнаты, поспешив на кухню.

Ну а на кухне принялся вначале жарить зерна кофе, потом мелко растолок их в ступке, порошок ссыпал в плошку, предоставленную мне кухаркой. После чего взял самую маленькую кастрюльку, закипятил в ней воды, кинул в чашку, из которой пили травяной сбор, небольшую ложку кофе и залил кипятком. По кухне сразу поплыл уже забытый мной аромат кофе, конечно, это эрзац, но джезвы тут не было в природе. Но раз есть кофе, будет и джезва, я уж озадачу этим кого-нибудь. Добавил в чашку сливки и сахар, поставил на небольшой поднос и понес Альва-Мари.

В комнате поставил поднос на столик и протянул чашку девушке. Пока нес, кофе достаточно остыл, и можно было пить, не боясь обжечь рот.

– Попробуйте, – протягивая ей кружку, сказал я.

Девушка взяла ее, понюхала и осторожно отхлебнула.

– Что это? – спросила она, сделав пару глотков. – Необычно, но вкусно, знаете… Мне очень понравилось.

– Это зерна шимаса, заваренные по особому рецепту.

– Этого не может быть, вы, наверно, шутите, я как-то пробовала эту бурду, ее невозможно пить, она горчит и больше ничего. – Она еще отхлебнула, пробуя на вкус напиток. – Это тоже чуть-чуть горчит, но как-то приятно, и оно сладкое. И цвет интересный.

– Я добавил туда сливок, – сказал я, улыбаясь.

– Как вкусно, вы должны обязательно меня научить делать этот особый рецепт, я хочу кое-кого удивить, прошу вас, пообещайте мне это.