Последний койот

Когда Босх закончил, Маккитрик взял пистолет и, отступив на три шага, на корму, отвязал еще один канат и оттолкнулся от опоры причала. Потом вернулся к штурвалу и, дав задний ход, принялся осторожно маневрировать между пришвартованными лодками. Потом переключился на переднюю передачу и повел лодку к выходу из бухты. Потное лицо Босха овевал теплый соленый бриз. Он решил, что прыгнет за борт, как только они выйдут на открытую воду или поблизости окажутся другие лодки с людьми.

— Я даже несколько удивлен, что у тебя при себе не оказалось пушки. Как вообще можно притворяться полицейским, если потом выясняется, что у тебя даже оружия нет?

— Я не притворяюсь полицейским, Маккитрик. Позвольте мне объяснить.

— Не трудись, парень, я и без тебя знаю. Мне все про тебя известно.

Маккитрик раскрыл чехол и принялся внимательно изучать сначала удостоверение Босха, потом золотой лейтенантский жетон, после чего бросил его на консоль.

— И что же вам обо мне известно, Маккитрик?

— Не волнуйся, у меня есть еще порох в пороховницах, и кое-какие друзья в управлении тоже остались. После звонка жены я решил навести справки и позвонил одному из моих друзей. Он все про тебя знает. Ты в данный момент в отпуске, Босх. И не по собственному желанию. Так что эти свои басни про землетрясения можешь приберечь для кого-нибудь другого. Сдается мне, что ты решил немного подзаработать на стороне, раз уж у тебя образовалось свободное время.

— Вы все неправильно поняли.

— Ну, это мы еще посмотрим. Как только мы выйдем на открытую воду, ты расскажешь мне, кто и зачем тебя послал, или отправишься на корм рыбам. Я плакать не стану.

— Меня никто не посылал. Я приехал по собственному почину.

Маккитрик ударил ладонью по красному набалдашнику на рычаге переключения скоростей, и лодка рванула вперед. Нос резко вынырнул из воды, и Босх схватился за леер, чтобы не упасть.

— Чушь собачья! — крикнул Маккитрик, перекрывая рев двигателя. — Ты врешь. С самого начала врал и теперь врешь.

— Послушайте меня, — закричал в ответ Босх. — Вы сказали, что помните все свои дела до единого.

— Да, черт тебя побери, помню! И хотел бы — не забыл.

— Послушайте, давайте чуть-чуть поаккуратнее!

Маккитрик потянул рычаг обратно. Лодка выровнялась, а рев двигателя стал тише.

— В деле Марджори Лоуи вам выпала грязная работенка. Вы это помните? А что мы называем грязной работенкой, не забыли? Вам пришлось сообщить о ее смерти ближайшему родственнику. Ее ребенку. В приюте Макларена.

— Это было в материалах дела, Босх. Так что…

Он осекся и долго смотрел на Босха. Потом снова раскрыл футляр и прочитал имя в удостоверении.

— Я помню это имя, — произнес он, вскинув на Босха глаза. — И бассейн тоже помню. Ты и есть ее ребенок.

— Я и есть ее ребенок.

Глава 25

Маккитрик заглушил двигатель, и, пока лодка лениво покачивалась на волнах на отмелях Литтл-Сарасота-Бей, Босх принялся рассказывать ему свою историю. Маккитрик не задавал вопросов, просто слушал. В какой-то момент, когда Босх сделал паузу, он открыл принесенную женой сумку-холодильник, вытащил две банки пива и протянул одну Босху. Гладкий жестяной бок обжег ладонь Босха ледяным холодом.

Босх не стал вскрывать пиво до тех пор, пока не окончил рассказ. Он выложил Маккитрику все, что знал, даже не имеющие к делу никакого отношения подробности его стычки с Паундзом. Судя по вспышке гнева и странному поведению Маккитрика, он, похоже, ошибался в отношении отставного полицейского. Он летел во Флориду с мыслью, что ему предстоит иметь дело либо с продажным, либо с не слишком сообразительным полицейским, и сам не знал точно, какой из двух вариантов оказался бы для него противнее. Теперь же он считал Маккитрика человеком, которого преследовали призраки прошлого и терзали демоны неверного выбора, сделанного многие годы назад. Босху подумалось, что старому полицейскому еще только предстоит вытряхнуть камешек из ботинка, и лучший способ побудить его сделать это — быть с ним полностью откровенным.

— Вот и вся история, — произнес он наконец. — Надеюсь, ваша жена не ограничилась всего двумя банками?

Он вскрыл пиво и залпом проглотил практически треть банки. На жаре холодное пиво казалось восхитительно вкусным.

— О, вот уж о чем точно можешь не беспокоиться. Пива там еще много, — отозвался Маккитрик. — Хочешь сэндвич?

— Пока нет.

— Ну да, думаю, тебе сейчас гораздо больше хочется услышать мою историю.

— Я ради этого и прилетел.

— Что ж, тогда поплыли дальше.

Он снова завел мотор, и они двинулись по размеченному бакенами фарватеру на юг. Босх наконец вспомнил, что в кармане куртки у него лежат солнечные очки, и надел их.

Казалось, что ветер здесь дует со всех направлений одновременно, и теплый бриз то и дело сменялся холодными порывами, пробегавшими по поверхности воды. Босх даже и не помнил, когда в последний раз выходил море на лодке, не говоря уже о рыбалке. Он вдруг поймал себя на мысли, что для человека, который всего двадцать минут назад стоял под дулом пистолета, чувствует себя вполне неплохо.