Последний крик моды. Гиляровский и Ламанова

Тут уж пришла моя очередь досадливо морщиться – отчего это Архипов отвел мне роль какого-то писаки? Может, напомнить ему, кто именно раскрыл историю со «смертельными номерами» в цирке Саламонского? Впрочем, сейчас важно было не сводить счеты, а понять ход событий – чтобы найти у Ренарда слабое место и прекратить всю эту историю с шантажом Надежды Петровны.

– А мог Юра сам написать эту записку и положить в свой карман?

– Зачем?

– Ну… чтобы не забыть…

– Владимир Алексеевич! – укоризненно сказал Архипов. – Это немного странно – вряд ли он мог запамятовать то, что с ним произошло. То есть все, что происходило в Палашевском переулке, объяснить можно – кроме этого рисунка в кармане. Так что тут ставим пока знак вопроса, хотя, возможно, эта деталь в дальнейшем может стать решающей. Но идем дальше. Ламанова, как вы рассказываете, получает первое письмо с требованием денег в обмен на фотографию. Мы знаем, что Бром-старший проиграл двадцать тысяч в «Треисподней» и ему нужны деньги. Платить Ламанова отказывается. Вы едете на Большую Ордынку к фотографу – Леониду Брому, и тот утверждает, что фотографии оргии были похищены. Вспомните: он был удивлен похищением или разыгрывал это удивление?

– Я бы сказал, что он был удивлен, но быстро успокоился. Вероятно, поняв, кто мог похитить пластинки и отпечатки.

– Так. И далее происходит убийство Ковалевского на Петровке. Почти тем же способом, что и в Палашевском, только без инсценировок на сей раз. Опять жертву оглушили кистенем. Но не до смерти. Поэтому дорезали кинжалом. И еще одна подробность, которая для меня раньше была непонятна, но после вашего рассказа о шантаже вроде как объясняется. Убийца натянул на Ковалевского платье и надел на лицо маску.

– Это было послание для Ламановой, – напомнил я.

– Да-да, – кивнул Захар Борисович. – Здесь пока я следую вашей линии рассказа. Но вот дальше происходит совсем непонятная вещь – Аркадия Брома убивают. Кто? Зачем?

Архипов сделал паузу и посмотрел на меня.

– Маша! – крикнул я в сторону кухни. – Принеси нам бутербродов с мясом и салатом.

Потом повернулся к сыщику.

– Извините, еще не успел позавтракать. Вы как насчет бутербродов? – Очень хорошо.

– Так вот, – продолжил я. – Мы знаем, что Бром отчаянно нуждался в деньгах, которые требовали у него азиаты. Что, если он пытался вымогать их не только у Ламановой, но и у остальных? У Ковалевского, у Ренарда? Если предположить, что, кроме этой групповой фотографии, к нему в руки попали и другие, более компрометирующего свойства, он вполне мог прийти к Ковалевскому и потребовать денег. Ковалевский не соглашался, между ними завязалась драка, и Бром ударил его. Не найдя в квартире Ковалевского достаточно денег, он пошел к Ренарду с тем же фортелем. Но тут все повернулось для Брома трагически – модельер отдал приказ своему телохранителю, и Змеюка прирезал шантажиста.

– Что же, это почти логично, – ответил Архипов. – Это очень похоже на правду. – Почему же только «похоже»?

– Просто потому, что основывается на предположении, а не на доказанных фактах, – отрезал сыщик. – Знаете, сколько раз, казалось бы, блестящая и совершенно очевидная версия рассыпалась в прах после обнаружения настоящих фактов? Жизнь – намного более изворотливый писатель, чем все литераторы вместе взятые. Вы согласны? – Увы, да.

– Хорошо. Пойдем еще дальше. Бром-старший погибает. При нем – тот самый кистень, которым били Юрия и Ковалевского. Но шантаж не прекращается. Только теперь им занимается его младший брат – Леонид.

– Вероятно, Аркадий посвятил младшего брата в свои дела незадолго до смерти. Я просто уверен в этом. Вряд ли он пошел бы к Ренарду, не подстраховавшись. Он должен был оставить всю пачку компрометирующих фотографий человеку, которому доверяет. А младший брат для этого подходит лучше всего.

– Согласен, – сказал Архипов. – Это тоже выглядит логичным. Но Леонид, узнав о судьбе брата, мог бы просто сбежать. Вы говорите, что долг перешел на него. Однако, если бы он уехал, например, в Саратов или Калугу, азиаты вряд ли стали бы искать его по другим городам. Вместо этого он остается и продолжает шантажировать Ламанову. Вы пытаетесь подсунуть ему «куклу», но он раскусил вас и сбежал.

– Думаю так, – сказал я. – Бром-старший был убежден в том, что выманит деньги у Ламановой. И передал эту убежденность своему младшему брату. А младший, получив от нас то злополучное письмо с согласием, только утвердился в мысли, что деньги – вот они. Сами понимаете, что бежать в другой город, скрываться там, начинать все заново, жить в нищете и страхе – на это согласен далеко не всякий.

– Возможно, – произнес Архипов задумчиво. – Это опять предположение, не основанное на фактах, конечно. Вы просто выстраиваете сюжетную линию, которая объясняет все, что происходит потом. Но, повторю, это – логика писателя, а не следователя. Вполне возможно, что вы окажетесь правы – я не отрицаю этого. Просто мне спокойней было бы, имей я на руках и реальные факты.