Последний мужчина

— Я тебе, тыквоголовый, задам щас «где-нито»! — брызгал слюной главный этик. — Да ты, тыква перезрелая, как я погляжу, рогом не воротишь! Да тебе и одной большой звезды — лишка. Ищи, давай, трупы, чугунок с погонами! Поднимай по тревоге дежурные службы роботов: копов продажных, пожарников — сволочей сонливых, «скорые» — что только за смертью посылать…Кого хошь! Всех на дыбы! Но чтоб трупы были. Иначе я тебя, глобус яйцеголовый, в подпрапорщиках сгною!

4

Загорцев конвульсивно, будто рак клешнями, притиснул к себе Юну, простился с белым светом и смежил ресницы. Тут же он ощутил ошеломляющий удар. Удар напугал и обрадовал одновременно, ибо вслед за шоком со сверхсветовой скоростью в мозгу промелькнул довод: «Я мыслю — следовательно, я существую!..Мертвые же не только срама не имут, но и удара не чувствуют…»

Однако падение продолжалось. Их с Юной по-прежнему тащило книзу. Снова мощно ударило. Да так, что показалось, будто голова отлетела кочаном капусты под небеса, а тело провалилось в преисподнюю. После второго удара вновь бросило куда-то…

Удары и ощущения провалов в пустоту неимоверно пугали, суля верную и неминуемую погибель. И они же дарили надежду: «Ты еще живой!..Ты пока живой?…Ты все еще живой?! …Может быть, ты помучаешься и помрёшь, но пока…» И это испытание «на разрыв» оказывалось страшнее всего.

И когда их ударило и бросило в третий раз, Роман и Юна не выдержали то ли силы удара, то ли испытания «на разрыв» и, расцепившись, разлетелись в воздухе. Юна, замолчавшая перед первым ударом, отчаянно вскрикнула. Наушники Загорцева отразили её прощальный вопль. И мыслелоб тоже не выдержал, заорав из последней мочи: «Яп-пона ма-ать! Да сколько же можно?!..Козлы-ы-ы-ы!»

Традиционное, сугубо мужское ругательство его отрезвило — так вряд ли орут праведники или грешники в раю или в аду. Он открыл глаза и увидел, что скользит в темень ночи по некой наклонной плоскости столь стремительно, что сверхпрочный материал скафандра высекает дорожку искр. И тут его в очередной раз подбросило. Он пролетел по воздуху метров тридцать и шлёпнулся в какую-то жидкость раскоряченной лягушкой, подняв фонтан брызг. И тотчас рядом раздался второй похожий «взрыв». «Юна», — преодолевая отупение, вяло подумал Загорцев.

Под комбинезон ему хлынула жидкость, придавшая бодрости: очевидно ткань скафандра потеряла герметичность в процессе скольжения по покатой плоскости. Роман забарахтался в среде, оказавшейся водой, и, приняв вертикальное положение, нащупал ногами дно. Впереди, буквально в метре от себя, он различил выступающую на полметра из воды стенку, крытую кафельной плиткой. Оглянувшись, зелянин увидел комплекс водных трамплинов, гигантским каскадом «волн» ниспадающих от неба к земле.

«Ба! — сообразил астронавт, силой обстоятельств переквалифицировавшийся в акванавта. — Да мы же в аквапарке! Точно!..Вот с этой исполинской горки „Прощай, мама!“ я раз десять скатывался».

Сбоку послышался плеск. Роман, спохватившись, кинулся на звук. Скафандр Юны, как вытекало из обстановки, при скольжении не пострадал, и та плавала в нём на поверхности акватории подобно поплавку. Рокотов обхватил её, подтянул к бортику и срывающимся голосом позвал:

— Юна!..Юна!..

— Да-а-а, — послышался слабый ответ.

— Ты…Вы живы?

— Хочется верить, — тихо прозвучало у Загорцева в наушниках.

Женщина зашевелилась и попыталась подняться. Роман помог ей выбраться из бассейна и вылез на сушу сам. Вокруг них расстилался неосвещённый безлюдный и потому таинственный аквапарк. Несколько минут они пластами лежали на траве, осознавая факт невероятного везения.

Придя в себя, Загорцев сообразил, что из-за катастрофы они утратили доказательства. Они лишились и жёсткого диска, который на всякий случай держали при себе, в «бардачке» корабля, и блокиратора, загруженного в багажник. Разочарованием он поделился с напарницей.

— Дьявол с ними, — утешала его женщина. — Что-нибудь придумаем. Веб не может не поверить мне. Самое главное — жизнь-то продолжается! Кстати, что мы будем делать дальше? Вы куда сейчас?

— Хм-м…К себе, домой…, — хмыкнул Юрий. — На улицу Тенистую.

— Вы с ума сошли! — категорично забраковала его план Юна. — Это же у чёрта на куличках. Ночью по пустому городу. Трэки не работают. Переночуете у меня.

— Неловко как-то, — замялся Загорцев.

— Глупости, — рассердилась таутиканка. — Так будет безопаснее. У меня, всё же, особый статус.

— А я не дискредитирую вас своим пребыванием? — усмехнулся Роман.

— Мы — не зеляне, — резонно заметила Юна. — Обойдёмся без порочного толкования. Да одной мне и не добраться — я сильно ушибла ногу. А завтра прилетит Веб, и мы разберёмся во всём.

По замершей на ночь бегущей дорожке, которая в дневное время развозила котонцев и гостей столицы по аттракционам аквапарка, они выбрались к воротам. Те оказались запертыми. Пришлось перелезать через забор. Для женщины с ушибленным бедром то выглядело сложной задачей. Роман подсадил её, а затем принял с обратной стороны ограды.