Последний настоящий дракон

Марси была удивлена внезапным проявлением тепла, и Джулиус ощутил вину за то, что не сказал ей правду раньше. Если бы у них было время, он мог бы вечно рассказывать, как встреча с ней изменила его жизнь к лучшему, и как важна она была для него. Но лужа Алгонквин уменьшалась с каждой секундой, так что он глубоко вдохнул, задержал дыхание, ощущая запахи Марси и магии во рту, надолго. Когда он не мог уже медлить, Джулиус повернулся к духу озера и бросился вперед, впился зубами глубоко в то, что осталось от Алгонквин.

Джулиус всегда был плох как дракон. Он был ужасен в бою, не мог колдовать, ужасно управлял огнем, проваливал все, что было важным для выживания драконов. Но, хоть он был разочарованием в традиционных чертах, две вещи Джулиус делал очень хорошо: был быстрым и игнорировал инстинкты, которые правили другими драконами, сейчас кричащие о самосохранении.

Он впился в Алгонквин, как кобра, вонзил зубы в до боли холодную воду со вкусом рыбы и смерти. Если бы он мог думать, он бы гордился, ведь это был лучший удар по Хозяйке Озер, нанесенный драконом. Но его мишенью был не дух. Он целился в щупальца, тянущиеся в ней, нити существа, которое было не из их мира. Джулиус смотрел на них, когда его пасть сомкнулась, поглощая все, что осталось от Алгонквин, одним махом.

— Дракон! — голос духа озера был ревом, она лилась в его горло. — Что ты делаешь?

— Даю тебе шанс, — сказал Джулиус или попытался. Черные нити, спускаясь в его горло, ранили больше, чем он ожидал. Марси кричала, а он не мог издать ни звука. К счастью, все работало идеально.

Вода Алгонквин была холодной и магической, но текла по его горлу, как любая другая жидкость. Он чувствовал, как она растекалась в его крови, впитываясь в его тело, холод ее прикосновения пролез в его мозг, она паниковала, и это его печалило. Он не хотел пугать ее, но если бы он объяснил, что собирался сделать, он мог бы дать подсказку Левиафану. Он надеялся, что скажет ей правду сейчас, но щупальца Левиафана вызвали такую боль, какой он не ожидал. Это было больнее всего, даже ударов Грегори. Но, хоть было больно, ему нужно было что-то сказать, потому что, если Алгонквин не поймет, что он делал, все будет напрасным.

— Я — дракон, — выдавил он. — Большая часть меня — вода, как у других животных. Но я и чужак. Существо из другого измерения, — он умолк, пару раз быстро вдохнул, потом заставил себя продолжить. — Магия Черного Размаха — все еще чистый огонь моих предков. Это не давало Левиафану съесть нас все это время. Раз огонь мог помешать ему съесть Марси и меня, он не даст ему съесть и тебя.

Но он уже съел меня! — кричала Алгонквин в его разуме. — Теперь у него мы оба!

Джулиус кроваво улыбнулся.

— Но ты можешь меня покинуть. Левиафан не может пройти сквозь магию Черного Размаха, иначе он бы уже это сделал, но ты — вода. Ты можешь пройти сквозь все, и я видел, как ты используешь кровь дракона, раньше.

Крови было много. Запах Марси уже был перекрыт соленым запахом крови дракона, капающей с его зубов, щупальца Левиафана кричали и рвали его изнутри.

— Бери шанс, — прохрипел Джулиус, рухнув на землю в новой луже, растекающейся вокруг. Луже его крови. — Я даю его тебе.

Дух в его голове потрясенно молчал. А потом она сломлено прошептала:

Почему?

— Потому что могу, — прошептал он, кашляя. — У меня было мало шансов выбраться отсюда живым, но у тебя теперь есть шанс. Вытекай с моей кровью, бери Марси и сбегай. Я знаю, ты можешь двигаться между своими водами, и там должно быть еще несколько капель для тебя.

— Нет! — завизжала Марси ему на ухо, схватив его голову в страхе. — Не смей, Джулиус!

— Я задержу его, насколько смогу, — продолжил Джулиус, отчаянно выдавливая слова, пока еще мог. — Иди, Алгонквин. Я дал тебе второй шанс. Сделай выбор снова. Другой выбор, — он улыбнулся. — Выбери нас.

Кашель заставил его закрыть глаза. Когда он снова открыл их, он смотрел на лужу своей крови, поверхность мерцала, отражая сияние огня Черного Размаха. В его желудке кусочек Левиафана, который он проглотил, боролся еще сильнее, рвал его на кусочки изнутри, пытаясь добраться до Алгонквин, но было слишком поздно. Холодное присутствие духа озера уже вытекало из него, капая в красную лужу с его кровью. Жидкость бурлила, Алгонквин завладевала ею, а потом мерцающая жидкость поднялась, посмотрела на него идеальным отражением его лица. Отражение было без щупалец, которые отчаянно пожирали его тело, стремясь к ней.

Если бы он был хорош со своим огнем, он мог бы направить огонь по горлу и заставит щупальца Левиафана погрузиться в него, задержав его еще сильнее, но Джулиус всегда был в этом плох. Джастин всегда говорил, что его нехватка способностей в бое погубит его однажды. Жаль, что Джулиус не успел сказать брату, что он был прав.