Последний оплот

–Михаил Маркович, господа генералы! Разбитый нравственно, я более ни одного дня не могу оставаться у власти. Вы, господа, должны принять решение и назначить нового командующего! Это важно для судьбы России. Требую от Военного совета принять решение во исполнение своего долга. Иначе армия будет ввергнута в анархию и Родина погибнет!

Генерал Слащов поднялся со своего места и сказал:

–Тогда назовите имя нового главнокомандующего, ваше превосходительство!

Деникин посмотрел на барона Врангеля. Тот сидел в дальнем конце стола.

–Я думаю, господа, что генерал-лейтенант барон Врангель справится с задачей лучше меня!

Все присутствующие помнили о том, что именно Врангель был противником плана Деникина о наступлении на Москву, после того как белые взяли Царицын…

Крым. Ялта.

Совместное заседание Совета и генералитета.

Новый главнокомандующий Русской армии генерал-лейтенант Пётр Николаевич Врангель был выпускником Николаевской военной академии. Первую мировую войну встретил в чине ротмистра, командиром эскадрона Лейб-гвардии конного полка. За мужество уже в 1914 году получил чин полковника и Георгиевское оружие14. В 1915 году он уже генерал-майор. А в 1917-ом командир Сводного кавалерийского корпуса. С января 1919-го командующий Кавказской Добровольческой армией.

***

Барон был в чёрной черкеске с газырями и генеральскими погонами. Присутствующие поднялись при его появлении.

–Садитесь, господа!

Врангель изложил свой план ведения кампании.

–Господа министры, господа представители общественности, господа генералы! Я хочу заявить, что не триумфальным шествием на Москву сможем мы освободить Россию от большевизма. Необходимо создать, пусть даже на небольшом клочке русской земли, образец такого порядка и таких условий жизни, что станут примером для остальной России.

С этим многие приглашенные генералы и министры нового правительства были согласны. Оставался вопрос, как создать такой оазис благоденствия и процветания.

Врангель продолжил:

–Вы хорошо знаете, господа, о тяжелом положении армии. Невероятными усилиями разрозненные толпы солдат, казаков, офицеров, потерявших после Новороссийска веру, снова сведены в войсковые соединения. Восстановлена дисциплина и доверие к командному составу. Но нам стоит подумать о более гибкой политике.

Все смотрели на главнокомандующего. Что он хотел сказать? Что значила «гибкая политика»?

–Я предоставляю слово господину Струве. Он выскажет мнение ряда наших руководителей о будущем.

Министр иностранных дел Юга России Пётр Струве сказал:

–Мы хотим заявить о миролюбивых настроениях нового южно-русского правительства.

–Миролюбивых? – спросили Струве генералы.

–Но идет война, господин Струве.

–Я не забыл о войне, господа. Нам нужна передышка.

–Передышка? Может ли она быть на подобной войне? – задал вопрос генерал Слащев.

–Нужно просить союзников по Антанте быть посредниками между нами и большевиками в переговорах о перемирии. Нам необходимо разграничить зоны влияния между Советами и нами – антибольшевистской Россией. И договориться о мирном сосуществовании обоих режимов.

–Можно ли говорить о мирном сосуществовании с большевиками? – снова спросил генерал Слащев.

–Ныне, господа, – ответил Струве. – Нам больше нельзя рассчитывать на скорое взятие Москвы. У нас нет для этого сил.

Врангель не был полностью согласен с этой позицией министров, но пока не высказывался против. Он выжидал. В победу над большевиками уже мало кто верил. Ставка делалась на закреплении на определенной территории и создании там прочной государственной организации, которая будет способна пережить большевиков. Никто не думал, что они пришли надолго. В конечном счете, их власть скоро сама себя исчерпает.

–Пусть для крупного наступления сил нет. Но для успешной обороны есть! Тем более что на Кубани изменилась обстановка. Население там готово подняться против большевиков. А вместе с Тереком, Ставропольской губернией, Кубанская область может составить мощную силу, благодаря которой мы освободим Дон. А затем перед нами будет плацдарм для наступления на Украину.

В последнее время много было разговоров о том, что на Кубани генерал Фостигов уже почти организовал 30 тысячную «Армию возрождения России». Правда разведка армии считала, что эти сведения действительности не соответствуют.

–Не думаю, – сказал Струве, – что сейчас время думать о наступлении. Население Кубани лояльно большевикам.

–Но есть сведения о восстаниях, господин Струве! – заявил генерал Слащев.

–Антибольшевистские выступления, генерал, – ответил Струве, – наблюдаются лишь в отдельных станицах и в исключительных случаях. В массе своей население нас не поддержит.

–Но генерал Фостигов ждет от нас помощи. А нам нужен широкий антибольшевистский фронт!

Врангель еще не определился. Он хотел выступить против Советов, но ждал подходящего момента.

–Мы станем думать над этим важным вопросом, господа, – сказал он, дабы сейчас прекратить прения. – У нас много чего стоит на повестке дня, господа.