Последний пассажир

– У меня плохое предчувствие.

Я хлопаю его по плечу:

– Да, иногда и вы вызываете у меня дурные предчувствия, но бо́льшую часть прошлой ночи я все равно проспала, положив вашу голову себе на колени.

Мы кормим шестерых собак и выгуливаем тех пятерых, которые, похоже, не собираются рвать нас на части.

Когда мы закрываем питомник, в воздухе витает тяжелый запах.

Что-то едкое.

Обходим помещение питомника сбоку и видим, что вся передняя часть «Атлантики» охвачена пламенем.

Глава 112

Черный дым поднимается вертикально.

Бежим на корму. Мишель, шатаясь, зовет на помощь и кашляет, ее одежда почернела от огня.

– Идите внутрь! – кричу Смиту. – Принесите все огнетушители, какие сможете унести!

Я едва могу дышать, когда подхожу к Мишель. Дым густой и ядовитый. Горит не только дерево, но и белая морская краска и синтетические подушки.

– С тобой все в порядке?

– Я пыталась сдержать огонь, – поясняет она между приступами кашля, и ее глаза слезятся. – Налетел порыв ветра, и пламя разгорелось.

Я показываю на бассейн с пресной водой.

– Возьми ведра. Принеси столько воды, сколько сможешь.

– Здесь слишком жарко, – возражает Мишель. – Подойти близко не получится.

– Ведра с водой, – повторяю я.

Она убегает, а я ныряю в дым и ползу к кастрюлям, которые мы собрали. К мискам для смешивания, емкостям из кухонных комбайнов и противням для выпечки промышленного размера, заполненным дождевой водой.

Начинаю изо всех сил расплескивать воду, но Мишель права, подобраться к огню невозможно. Белая сталь под ногами раскалилась, и резиновые подошвы туфель начинают плавиться.

Вода моментально испаряется, но хотя бы охлаждает пространство, достаточное для того, чтобы я могла добраться до ревущего сердца огня. Меня тошнит от дыма. Мишель возвращается с двумя ведрами, ее лицо мокрое от пота, ботинки промокли насквозь, и мы вместе размахиваем ведрами и поливаем огонь водой. Вода попадает не туда, куда мы хотели, но это помогает.

Вот как выглядит ад.

Смит подбегает с красным огнетушителем и вытаскивает шланг. Секунду он смотрит на инструкцию, затем кашляет и активирует его.

Ничего не происходит.

– Нельзя доверять, – кричит Мишель, прикрывая глаза от пламени. – Нельзя доверять ничему, что видите.

Я пинком отбрасываю подушки в сторону, лишая огонь топлива.

Мы выплескиваем воду из кастрюль и мусорных баков, и Мишель снова убегает, чтобы наполнить ведра из бассейна с водой.

– По-моему, он затухает. – Подошвы ботинок Смита тоже оплавились. – Топливо для горения заканчивается.

Вся передняя часть корабля из белой превратилась в черную. Пятно сажи тянется до самого мостика, расположенного высоко над нами.

Моя рубашка промокла насквозь.

Порыв ветра заставляет пламя взметнуться выше в небо, едва не сбивая нас с ног.

– Нужно принести еще воды из бассейна.

Ощущаю слабость от недостатка калорий. Поворачиваюсь, пытаясь разобраться, найти выход из положения.

Смит подносит руку к глазам.

– Куда подевалась Мишель?

Мы, пошатываясь, отступаем от жары к корме корабля. Пройдя метров двадцать, оба останавливаемся как вкопанные.

На дальнем конце «Атлантики», недалеко от того места, где мы забрасываем рыболовную сеть, над кормовой палубой парит серый вертолет.

Наконец-то спасатели прибыли.

Глава 113

Мое сердце радуется.

Все кончено.

Смит весело смеется и бежит быстрее, чем я когда-либо видела, чтобы он двигался. Я не отстаю, и звуки пожара постепенно сменяются успокаивающим жужжанием лопастей вертолета. Из кабины свисает трос.

– Нас поднимут с корабля на лебедке, – говорит Смит.

Бежим бок о бок, мимо спасательных шлюпок и иллюминаторов, по темно-зеленой беговой дорожке. На полпути видим, что трос натягивается, а затем корзина поднимается в воздух.

Мы смотрим в небо.

Корзина поднимается к открытой двери вертолета, и человек в черной униформе помогает Мишель забраться внутрь. Затем они снова опускают корзину для нас, все время зависая на месте, как колибри, и идеально подстраиваясь под скорость корабля.

Они прилетели.

Корзина в десяти метрах над нами.

Она опускается.

Восемь метров.

Пять.

И тут вертолет разворачивается.

На вершине мачты я поклялась, что больше никогда не окажусь в подобной ситуации, но здесь, сейчас, я знаю, что не буду колебаться.

Вертолет возвращается в исходное положение, корзина всего в трех метрах над нами.

– Готовься, – говорит Смит. – Ты готова?

Вертолет пролетает немного по левому борту, а затем возвращается.

Мы находимся в его тени.

– Я следующий, – заявляет Смит. – У меня больное сердце.

Корзина снова опускается, но как только Смит протягивает руку, чтобы дотронуться до нее, вертолет накреняется и отлетает в сторону.

– Сюда! – кричит Смит, прижимая ладони рупором ко рту.

Вертолет немного набирает высоту.

От его двигателя и лопастей несущего винта исходит оглушительный шум.

Смит показывает пилоту поднятый вверх большой палец, а затем жестом просит его снова опустить корзину.

Но тот улетает на тридцать метров в океан.

Сто метров.

Он набирает высоту.