Последний поход «Новика»

– А вы, Андрей Петрович, похоже, досконально изучили силуэты не только японских, но и наших кораблей, – с некоторой долей зависти заметил командир.

– Нет ничего проще, Михаил Федорович! Фотография крейсера 1-го ранга «Богатырь» стоит в рамочке на столе в моей каюте. Ведь на нем в чине лейтенанта служит мой младший брат.

Лейтенант Штер так и прыснул от смеха, явно довольный промашке командира:

– А ларчик-то просто открывался, Михаил Федорович!

– Вам бы, Арнольд Петрович, только зубы скалить! – с неудовольствием заметил Шульц.

– А почему бы и нет, когда есть такой прекрасный повод, – огрызнулся лейтенант.

Старшему офицеру, конечно, полагалось бы одернуть подчиненного, но он, во-первых, знал о негативном отношении многих офицеров к командиру крейсера, которое так и не изменилось после назначения его вместо их всеобщего любимца Эссена. А, во-вторых, после беспочвенного упрямства Шульца по поводу необходимости уничтожения маяка на острове Кунашир, у него не было желания поддерживать авторитет командира, что он безуспешно, как выяснилось, пытался делать до сих пор.

Поэтому он произнес:

– Судя по силуэту, это крейсер типа «Ниитака» с весом бортового залпа в двести десять килограммов против восьмидесяти восьми у «Новика», то есть более чем в два раза. Серьезный противник! А его точное название узнаем, когда он сблизится с нами.

– Чему быть – того не миновать! Поднять стеньговые флаги![92] – приказал командир.

И тут же на стеньгах мачт взвились Андреевские флаги – «Новик» вступал в бой с неприятелем.

Наконец японский крейсер повернул наперерез «Новику», и когда расстояние между ними сократилось до сорока кабельтов, с «Новика» уже невооруженным глазом стали видны его надстройки, а в бинокль – даже люди на его палубе. Это был бронепалубный крейсер «Цусима» – однотипный с «Ниитака», но новый, только что вступивший в строй, орудийные стволы которого еще не были расстреляны[93].

– Открыть огонь! – напряженным голосом приказал командир.

По команде лейтенанта Штера оглушительно рявкнули орудия правого борта, и всплески их снарядов легли рядом с неприятелем. На «Цусиме» тут же блеснули огоньки выстрелов орудий его левого борта. Бой начался…

Вначале японские снаряды давали перелеты, но вскоре стали ложиться ближе. Чтобы сбить пристрелку комендорам противника, командир приказал вахтенному офицеру перейти на противоартиллерийский маневр, и «Новик» стал двигаться зигзагами, удерживая противника на дистанции в тридцать пять – сорок кабельтовых. Но вскоре он все-таки попал под накрытие. Один из неприятельских снарядов сделал пробоину в рулевом отделении под броневой палубой, которое стало заполняться водой. Тут же раздался и тревожный крик: «Пробоина в каюте старшего офицера!», а затем и новые возгласы: «Пробоина в жилой палубе!.. В кают-компании!..» Аварийная команда бросилась устранять повреждения. А затем снаряд разрушил командирскую и штурманскую рубки, уничтожив все карты и штурманские инструменты, кроме одного чудом уцелевшего секстана. По счастью, жертв пока не было.

И тут «Новик» даже стал опережать неприятеля на параллельном курсе, – машинная команда все-таки запустила еще один котел.

– Спасибо за работу, Борис Васильевич! – крикнул в переговорную трубу командир. – Так держать!

– Есть так держать! – бодро ответил старший инженер-механик, польщенный похвалой командира. – А вы, Михаил Федорович, всыпьте перца неприятелю!

Не так уж часто машинная команда удостаивалась подобной чести. Но это было ее последним успехом – в двух котлах лопнули водогрейные трубки, и скорость крейсера резко снизилась.

На корме разорвался снаряд, разметав прислугу ютового орудия. Лейтенант Штер, чертыхнувшись, метнулся туда. Но не успел добежать, как за его спиной раздался еще один взрыв. Барабанщик, схватившись за голову, заголосил:

– Ваше благородие, у вас мозги из головы вылезли!

«Это вряд ли, – успокоил тот сам себя, – иначе не смог бы стоять на ногах».

Этим снарядом снесло кормовой мостик и машинные вентиляторы кормовой трубы и ранило еще десять матросов. Перевязавшись тут же, на палубе, Штер стал управлять огнем кормовых орудий.

Огонь неприятеля заметно ослабел. И тут на верхней палубе раздалось восторженное «ура!» – снаряд попал, видимо, в трубу, и «Цусима» окутался облаком дыма и пара. Но тут же одновременно два снаряда попали ниже ватерлинии, и «Новик» осел кормой почти на метр, а вода над броневой палубой хлынула в кают-компанию. Затем вышли из строя еще два котла, ход уменьшился вдвое, и стало ясно, что уйти от погони так и не удастся.

– Ну что, Андрей Петрович, похоже, что отвоевались? – командир безнадежно махнул рукой.

– Вроде того, Михаил Федорович.

– Повернуть к Корсаковскому посту! – приказал командир вахтенному офицеру.

К их удивлению, крейсер «Цусима» тоже повернул вправо, на расходящийся курс, и прекратил стрельбу.