Последний поход «Новика»

Сразу по прибытии во Владивосток углевоза из Александровского поста с оставшейся частью экипажа «Новика» командующий флотом Тихого океана вице-адмирал Скрыдлов, назначенный на эту должность после гибели Макарова, но так и не сумевший прибыть в осажденный японцами Порт-Артур, собрал совещание для обсуждения причин гибели крейсера.

У Андрея Петровича сжималось сердце от вида Шульца, когда они вместе шли на это совещание. Тот, как было видно, осознавал всю меру своей ответственности за гибель «Новика» и был готов принять любое решение командующего. «Не надо было проявлять свой гонор, Михаил Федорович, при решении судьбы маяка на острове Кунашир, – вздохнул он. – Может быть, все и обошлось бы… Хотя, честно говоря, вероятность нашего прорыва во Владивосток была и так чрезвычайно мала. Ведь адмирал Камимура был грамотным командующим. Это показал бой в Корейском проливе его эскадры с Владивостокским отрядом крейсеров, спешившим на помощь порт-артурской эскадре, пытавшейся прорваться во Владивосток, но потерявшим в его ходе броненосный крейсер “Рюрик”, получивший тяжелые повреждения и затопленным своей командой, но не сдавшийся врагу. Но, как бы то ни было, за все надо платить…»

На совещании Шульц в своем отчете о походе «Новика» честно и откровенно признал свои ошибки. «Молодец, не стал прятаться за объективные обстоятельства», – признал мужество командира Андрей Петрович. И в своем выступлении, изложив причины неудачи прорыва крейсера, обдуманные им еще после боя с «Цусимой», отметил, что в связи с рядом обстоятельств вероятность его успешного осуществления и так была чрезвычайно мала. А своим замечанием, что нет худа без добра, так как теперь гавань Корсаковского поста будет защищена береговой батареей из стадвадцатимиллиметровых орудий, снятых с «Новика», вызвал улыбку командующего, частично сняв тем самым возникшее напряжение.

– Спасибо, Андрей Петрович! – сказал Шульц, когда они вышли из кабинета командующего.

– За что? – искренне удивился тот.

– За то, что не стали добивать лежачего…

Андрей Петрович даже приостановился:

– Мы же с вами, Михаил Федорович, были командирами миноносцев! А у офицеров этих кораблей, как вы знаете, девиз один: один за всех и все за одного! Иначе в одиночку просто пропадешь. Неужто забыли?

И Шульц крепко пожал ему руку.

* * *

На следующий день Скрыдлов вызвал к себе Андрея Петровича.

– «Богатырь», как вам известно, с середины мая сидит на камнях у мыса Брюса в Амурском заливе. Причем сидит крепко, – подчеркнул командующий. – Его командир до сих пор так и не оправился от потрясения после этой катастрофы и, как говорят доктора, еще не скоро придет в себя. Старший офицер, исполняющий обязанности командира, после неудачной июньской попытки снять крейсер с рифов потерял уверенность в себе. А ведь после недавней потери «Рюрика» в бою в Корейском проливе во Владивостокском отряде крейсеров остались только «Россия» и «Громобой», хотя оба и броненосные крейсера, – уточнил адмирал и тяжко вздохнул. – В то же время главнокомандующий адмирал Алексеев требует нарушения перевозок японских войск из Японии в Корею… – Он помолчал. – Вот если бы хоть «Новику» удалось прорваться во Владивосток, тогда бы еще можно было думать об операциях на коммуникациях противника в Японском море, учитывая его достаточно высокую скорость. Но… – и он развел руками.

Андрей Петрович внимательно слушал командующего, проникаясь его заботами.

– В связи с этим, – продолжил тот, – настоятельно необходимо срочно снять с камней «Богатырь» и ввести его в строй. А посему я, посоветовавшись с контр-адмиралом Иессеном, начальником отряда крейсеров, предлагаю вам, господин капитан второго ранга, принять командование этим крейсером.

Андрей Петрович вздрогнул. Он, конечно, понимал, что командующий вызвал его не для того, чтобы излить ему свою душу. И все-таки это предложение застало его врасплох. Ведь по идее командиром «Богатыря» должен был стать бывший командир «Новика». Но, видимо, командующий счел это невозможным, считая того, и небезосновательно, главным виновником неудачной попытки прорыва «Новика» во Владивосток. И эта неудача в конце концов привела и к гибели крейсера… Предложение, разумеется, лестное. Ведь «Богатырь» – крейсер первого ранга! А ведь еще Макаров, царствие ему небесное, утверждал, что для дальнейшего продвижения Андрея по службе необходим опыт командования кораблем как раз первого ранга. Но, как писал ему Степан, «Богатырь» выполз на камни у мыса Брюса чуть ли не на треть своего корпуса. Попробуй-ка, стащи теперь с камней эту махину водоизмещением более шести с половиной тысяч тонн, то есть в два с лишним раза большим, чем у «Новика»! Тем более что июньская попытка уже закончилась неудачей. «Но в то же время ведь не боги горшки обжигают!» – вспомнил он народную мудрость. И уже без колебаний принял решение:

– Я согласен, ваше превосходительство!

– Вот и прекрасно! Сегодня же сообщу главнокомандующему о своем представлении вас на должность командира крейсера «Богатырь». А Карл Петрович тем временем введет вас в курс дела.

* * *