Последний поход «Новика»

– Вполне достаточно, Федор, – заключил Андрей Петрович. – У меня в тумбочке есть еще две плитки шоколада. Хотя, как я понимаю, для тебя это не является тайной? – оценивающе глянул он на вестового, лицо которого расплылось в улыбке, и понимающе улыбнулся. – А завтра сбегаешь в город и подкупишь и того, и другого.

– Есть, ваше высокоблагородие! – просиял тот, радуясь внеочередному увольнению на берег.

– Что случилось, Андрюша? – еще с порога каюты спросил Степан. – Накрытый стол и твой похоронный вид явно не гармонируют друг с другом.

– Присаживайся, Степа, – пригласил тот. – Радоваться особо нечему.

И он рассказал ему о четырех броненосцах, следовавших под флагом контр-адмирала Небогатова, которые, будучи окруженными главными силами адмирала Того, спустили по его команде Андреевские флаги. Степан широко открытыми глазами недоверчиво смотрел на брата.

– Сведения точные, Андрюша? – на всякий случай спросил он, хотя прекрасно понимал, что такими делами не шутят.

– Точнее не бывает, – вздохнул тот. – Об этом поведал Иессену командир «Изумруда», а тот уже рассказал нам, командирам кораблей.

Степан растерянно посмотрел на него.

– А где же тогда «Изумруд»?

– Его командир, капитан второго ранга Ферзен, оторвавшись от погони двух японских крейсеров, привел «Изумруд» в залив Святого Владимира, где уже в темноте посадил его на подводные камни.

– Надо же было прорываться из окружения, чтобы посадить корабль на камни, считай, у самого Владивостока! – чуть ли не простонал Степан.

– Беда не приходит одна, Степа… Боясь захвата крейсера японцами, командир приказал подорвать его, а сам с экипажем уже сухопутным путем добрался до Владивостока.

Степан, опустив голову, мучительно размышлял над происшедшим. Затем посмотрел на брата:

– Если бы подобная ситуация сложилась где-то в начале войны, когда боевой дух был очень высок, то наши моряки непременно бы вступили в неравный бой, повторив подвиг «Варяга» и «Корейца». Но сейчас, когда все Тихоокеанские эскадры разгромлены и уничтожены, а война фактически проиграна, героизм и самопожертвование уже не имеют никакого смысла. Потому-то, как мне кажется, Небогатов и принял столь трудное решение, стремясь спасти тысячи жизней моряков от неминуемой и, самое главное, бесполезной гибели.

Андрей Петрович, внимательно слушавший брата, произнес:

– Объяснить его поступок можно, но оправдать нельзя. Ведь это далеко не последняя война, Степа. А русский флот как раз и силен своими славными вековыми традициями еще со времен Петра Великого. И сдача остатков эскадры нанесла огромный ущерб чести Андреевского флага.

– Я горжусь тобой, Андрюша! – с чувством произнес Степан и горячо обнял брата.

Глава XII Визит

Получив сообщение от сына о дате его венчания с Марией, Петр Михайлович обратился к шефу Военно-морского флота России великому князю Алексею Александровичу с просьбой о возможности посещения им Владивостока. Тот благосклонно выслушал его и, заметив, что отсутствие в течение трех недель военного чиновника столь высокого ранга нежелательно, удовлетворил его просьбу, рассчитывая, что он сможет поднять дух моряков, находящихся в подавленном состоянии после разгрома 2-й Тихоокеанской эскадры в Цусимском морском сражении. Великий князь также дал «добро» на ознакомление морского командования Владивостока, конечно, в общих чертах с разрабатываемой кораблестроительной программой с учетом опыта Русско-японской войны.

Андрей Петрович, с радостью узнав о том, что родители примут участие в его венчании с Марией, хотел снять для них соответствующие апартаменты. Однако Петр Михайлович по телеграфу попросил его не беспокоиться по этому поводу, так как морское командование Владивостока уже извещено о его предстоящем визите и займется его размещением.

Торжественная процессия, возглавляемая Андреем Петровичем и Марией Ивановной, вышла из храма под звуки марша Мендельсона. Его парадная форма с эполетами с густой бахромой, с красным крестом ордена Владимира на шее и золоченым эфесом морской сабли у левого бедра, а также прекрасное свадебное платье его супруги вызывали всеобщее уважение многочисленных празднично одетых жителей Владивостока, стоявших вдоль дорожки, ведущей к площади перед храмом. В этом не было ничего удивительного, ибо этот город-порт и существовал практически для нужд морского ведомства. Поэтому венчание командира одного из трех больших крейсеров вызвало столь значительный общественный интерес. Дамы густо посыпали дорожку перед новобрачными лепестками бело-розовых махровых пионов, в изобилии цветущих в это время года в Уссурийском крае, в том числе и в пригородах Владивостока.

За новобрачными шли Петр Михайлович, три черных орла на шитых золотом погонах которого вызывали всеобщее уважение к их обладателю, Александра Васильевна и Степан с Ольгой.