Последний польский король. Коронация Николая I в Варшаве в 1829 г. и память о русско-польских войнах XVII – начала XIX в.

Судя по материалам Департамента духовных дел иностранных вероисповеданий Министерства внутренних дел за апрель 1829 г., варшавской коронации также предшествовали массовые награждения католических священнослужителей[576]. Во время пребывания в Царстве император и король демонстрировал подчеркнутое уважение к католичеству и на несколько ином уровне. Находясь в поиске «достойного предшественника на польском престоле»[577], монарх обратил свое внимание на знаменитого Яна III Собеского – польского короля, известного войнами с Османской империей и победой над турками под Веной в 1683 г. Во время коронации, как уже упоминалось, Николай использовал меч, подаренный Собескому римским папой Иннокентием XI.

Православные коннотации в церемонии были сведены к минимуму. Император отказался от православного молебствия в честь коронации, так как считал его излишним[578] – его венчание на царство состоялось три года назад, и православным сюжетам здесь было не место. Действительно, православные священники в коронации задействованы не были. Мы не можем отрицать их присутствия, поскольку императорская чета несколько раз посещала православную церковь замка. Вместе с тем они совершенно не видны в официальных документах, печатных церемониалах императорского путешествия и коронования. Их не заметили газеты и журналы, опубликовавшие описания действа, причем не только польский «Варшавский курьер», но и российские «Отечественные записки» и «Северная пчела»[579]. Существенно, что в «слепой зоне» оказались не только православные священнослужители как некая цельная группа – не удается обнаружить и индивидуальных упоминаний кого-либо из них. Так, благочинный церквей Царства Польского протоиерей Феофил (Новицкий)[580] ни разу не появляется на страницах официальных описаний церемонии или в рассказах о состоявшихся в последующие дни празднествах. Между прочим, в литературе содержится указание, что во время коронационных торжеств протоиерей подавал прощение о необходимости строительства в Варшаве православного собора. Прошение, как принято думать, было утверждено Николаем I, но строительству помешало начало восстания[581]. Материалы подготовки к коронации не содержат никаких указаний ни на поданное прошение, ни на резолюцию императора.

Российские издания, писавшие о николаевской коронации в Варшаве, не стремились к цензурированию информации о конфессиональных особенностях ритуала. Так, «Отечественные записки» рассказали своим читателям о церемонии внесения регалий в костел Св. Яна и последовавшей за коронацией католической службе, на которой присутствовал император[582], а также разъяснили статус примаса, названного здесь «пастырем католического вероисповедания»[583]. Схожими были и реакции участников, отмечавших католиков и не видевших православных иерархов во время проведения церемонии[584].

Неверным будет и сопоставление двух упомянутых богослужений – в православной церкви замка перед коронацией и в соборе Св. Яна после нее. Церковь замка представляла собой исключительно небольшое пространство, и появление здесь императора и императрицы, кстати не прописанное в «Церемониале», выглядело как почти частное дело. При этом движение монарха в собор Св. Яна, напротив, было представлено как важнейший элемент коронации: император и король шествовал в сопровождении духовенства и свиты перед многочисленными зрителями, расположившимися на дворцовой площади и на улице, соединяющей замок и собор. Звуковое сопровождение коронации маркировало это движение как ключевую часть действа: 101 пушечный выстрел прозвучал после возложения Николаем I на себя короны и при появлении монарха в соборе[585]. А. Х. Бенкендорф ярко описал эту часть церемонии: «Войдя в церковь, под сводами которой столько королей приняли свою корону[586], и где столько поколений приветствовали своих государей, поляки должны были почувствовать гордость, наблюдая, как наследник Петра Великого выказывал уважение их вероисповеданию. Католические священнослужители, должно быть, с удивлением молили Господа о защите их православного повелителя»[587].

Забегая вперед, скажем, что после Польского восстания 1830–1831 гг. пересмотру, переоценке и перекодировке подвергались многие детали коронации 1829 г., в том числе и молебен в соборе Св. Яна. Историки зачастую шли вслед за менявшими свое мнение участниками событий, подвергая сомнению даже сам факт молебна. Так, С. М. Фалькович, например, изложила версию, обратную произошедшему: по мнению исследовательницы, Николай выражал желание участвовать в торжественном молебне в католическом костеле, однако архиепископ, которого просили трижды, решительно отказался его проводить[588].