Последний рассвет Тарайи

Гариец уже бежал навстречу грозным всадникам, хотя грозными были как раз распары. Огромные черные кошки, сверкали изумрудной зеленью в потьмах, а их размер должен был внушать страх противнику.

Зор добежал до ближайшего невысокого пригорка, присел на вершине, скрестив ноги, закрыл глаза, вдохнул глубоко, выдохнул. Он хотел понять их намерения, погрузиться в разум зверя до того, как прольётся кровь, что возможно сохранит жизни и людей и кошек. Румды почему-то волновали меньше всего, Зор ловил себя на мысли, что они и вовсе чужие, пуще каращеев. Их чуждость была настолько яркой, что даже думать о них не выходило, будто и не существовало вовсе.

Звери бежали медленной трусцой совсем бесшумно, мягкими лапами ступая по плотному зеленому ковру. Зор гнал мысли, мешавшие сосредоточиться, но выходило совсем слабо. Вихрь последних событий ярким калейдоскопом переливался в разуме, разрушая слабые границы гармонии спокойствия.

– Урус-Зор, уходи! – кричал надрывно Качудай позади, спеша на холм. Несмотря на свою кажущуюся неспешность, румды приближались довольно быстро. Качудай был в растерянности, понимая, что они не успеют обратно. Зор открыл глаза, обернулся на голос степняка, досадно хмыкнул, поднялся. Ничего не вышло. Разум этих красивых зверей так и остался неподвластен.

– Бежим, Урус–Зор, не успеем же! – почти скулил Качудай, подбежав к другу.

Зор замешкался. Он понимал, что вступив в схватку, гибели зверей не избежать, да и гибели собственных бойцов тоже и это ему казалось самым абсурдным и бессмысленным. Наверняка воля этих кошек была полностью подавлена, и это точно был не их выбор, если только чего-то он не понимал.

Отряд противника вдруг остановился. Вперед выехал один всадник, поднял вверх длинный шест, устремив в небо, обратным концом ткнул в бок своего распара, зверь тут же взревел, оскалив пасть, обнажив огромные клыки. Наездник натянул поводья, распар встал на дыбы, мягко опустившись обратно. Его примеру последовали другие, и долину огласил многоголосый рев двух сотен черных кошек и тут же, как по команде звери сорвались в стремительный бесшумный галоп.

– Бежи-и-м! – заорал во всю глотку Качудай, схватил Зора за рукав, дернув за собой.

Не успели они спуститься с холма, как сильный фырк раздался прямо за спиной. Всадник размахнулся, гариец прыгнул в сторону, увлекая за собой степняка, что тот кубарем повалился на землю. Кошка прыгнула следом и хлесткий удар по спине, свалил Зора следом за степняком. Удар был довольно сильным, ещё немного и сломались бы ребра, по которым прошелся крепкий хлыст.

Последняя надежда на мирный исход окончательно рухнула в сознании гарийца и больше не желая рисковать, он моментально мобилизовал все свои силы, прыгнул развернувшемуся зверю под ноги, нырнул сбоку, сдернув румда на землю, коротким сильным ударом сломал тому гортань. Не мешкая, Зор запрыгнул на спину зверю и, схватившись за поводья, натянул их со всей силы, что кошка встала на дыбы, дико зарычав от боли. Зор отпустил повод, кошка сильно выдохнула через ноздри, из разорванных ран которых потекла кровь. Уздечка была сделана таким образом, что пропущенное сквозь ноздри кольцо, причиняло сильную боль при малейшей натяжке, а тонкий стальной прут был вставлен в пасть, перетягивая нижнюю челюсть и оттягивая её вниз в случае чего.

– Урус-Зор! – Выкрикнул Качудай, оскалившись диковатой улыбкой, ошалелым взглядом оценивая друга верхом на огромной черной пантере, – Вот он – Мараджават! Ахахах…!!! – засмеялся степняк, восхищаясь всадником в предрассветных золотистых сумерках.

Только румды промчались мимо них, как из пышной дубравы неподалёку появились еще распары, десятка два, но уже без всадников. Они были гораздо крупнее и стремительно неслись наперерез. Румды сбавили галоп, замешкались, их звери вдруг стали неуправляемыми, один за другим, поворачивая навстречу выскочившим из леса кошкам. Всадники пытались править, тянули поводья, разрывая морды распаров, лупцевали их хлыстами, но животные словно обезумели. Из Уреля в свою очередь по противнику были выпущены два залпа стрел, но особого урона они не причинили, так как в основном попадали в распаров, а шкура у тех была прочна, будто хороший доспех.

– Смотри, Урус-Зор! – тянул руку в сторону странной заварушки степняк, уже не особо удивляясь чему-либо в этой жизни, – И там..! ¬– махнул он в другую сторону, откуда на Урель двигался еще один отряд румд, но уже пеший, человек в сто.

Зор спрыгнул с присмиревшей кошки, кое-как распутал тугие узлы сбруи, сбросив её на землю, схватил зверя за холку, заглянул в большие глаза с огромными зрачками, – Всё! – прошептал он и улыбнулся натянуто. Распар резко отскочил от человека, встряхнул головой, фыркнул, заурчав и немного замешкавшись, сорвался с места прочь, вскоре скрывшись из виду.

Качудай выхватил оба клинка из-за спины, направив в сторону туманной дымки, из которой появился неясный силуэт.

– Ирелия?! – Воскликнул Качудай.

– Я ведь обещание дала, что провожу! – немного запыхавшись, выпалила девушка.