Последний разговор с Назымом

Вот и на этот раз я сварила ведро турецкого плова, напекла русских пирогов – стол был простой, но душистый, вкусный. Наш славный стол, если бы он мог однажды заговорить! А потом, когда плов и пироги были съедены, ты сказал:

– Друзья мои, мы все ели, пили, а теперь давайте помечтаем немножко вместе.

И, поглядывая на меня – вот, мол, учись журналистике – начал блиц-интервью:

– Я только что узнал на нашем Конгрессе, что все государства мира сегодня тратят на оружие более 120 миллиардов долларов в год. Если бы каждому из вас дали эти деньги в руки, на что бы вы их потратили?

Математик из Афганистана Абдул Гаффар Какар, поляк Длусский, молодой иракский поэт Аль Баяти, Андрей Николаевич Туполев, знаменитый ливанский архитектор Антуан Табет, французский писатель Пьер Куртад, Пабло Неруда да и почти все остальные наши гости решили на эти военные деньги строить дома, больницы и университеты, финансировать жизнь экономически отсталых и голодных народов – Ну а ты, Мигуэль? – спрашивал Назым. – Это мой большой друг, а, кроме того, знаменитый писатель Гватемалы Астуриас.

– Я пошел бы к самым крупным страховым компаниям, – отвечал Мигуэль Астуриас, улыбаясь, – и застраховал бы на эти деньги мир во всем мире.

– Ну, Карло, – обернулся Назым к итальянскому художнику и писателю Карло Леви, – у тебя в кармане 120 миллиардов!

Карло неуклюже зашевелился – наше кресло ему тесно, и со своей добродушной улыбкой проговорил:

– Я очень плохой администратор, Назым, и в экономике не разбираюсь. Но даже если бы я просто разбросал эти деньги по миру, это было бы в сто раз лучше!

Наш гость из Мозамбика оказался в самом трудном положении. Он говорил только на своем языке, и все-таки мы, наперебой помогая ему понять смысл вопроса, получили от него точный ответ. Он вынул из кармана деньги и приклеил их скотчем к рисунку Пикассо «Голубка», висевшему на стене. А потом он угощал всех кофе по-мозамбикски.

Тут Карло Леви сказал, что лучше всего варят кофе, конечно, в Италии и извел несметное его количество, но даже сам не смог пить то, что приготовил. Тогда ученый американец пошел на кухню варить кофе по рецепту своей жены. Вот это был напиток! Но бразилец сказал, что все они ничего не понимают. Бразилец, чтобы никого потом не обделить самым вкусным кофе на свете, варил его в кастрюле, колдовал долго. Все время подсыпал сахар до тех пор, пока не образовался сироп. Он внес кастрюлю как драгоценность и разливал свой кофе в маленькие чашки по глотку. Но и тут Карло Леви не упустил повода, чтобы обругать «черный джем». Он вновь рванулся было варить итальянский кофе, но все смеялись и держали толстяка в кресле. Тогда он сказал:

– Ничего у вас не получится! В Москве вода не годится для кофе! Она создана только для водки! Поэтому московская водка самая лучшая в мире!

Акпер за полночь партиями развозил наших гостей. Несмотря на позднее время, расходились нехотя. Так в нашем доме было всегда…

Утром я перепечатала интервью Назыма набело и попросила его подписать. Моя редакция о таком журналисте и не мечтала.

– Ну, что ты, Вера, я же для тебя делал, чтобы у тебя было меньше работы…

Но я настояла на своем. А уезжая на конгресс, сказала, что сам он промолчал, так что теперь ему слово… Вечером, когда я вернулась домой, Назым показал мне только что написанную статью «Если бы у меня было 120 миллиардов долларов…» Через день ее многие прочитали у нас и за рубежом. Так мы жили и помогали друг другу.