Последний ребенок

— Детектив Йокам, вынужден попросить вас поехать с агентами Барфилдом и Оливером.

— Что? — возмутился тот.

— Поедете в Роли. К вам есть вопросы, и задавать их лучше не здесь, а там.

Йокам сделал шаг назад.

— Я в Роли не поеду.

Барфилд поднял руку.

— Все можно сделать тихо и спокойно. Не привлекая внимания.

— А почему бы тебе тихо и спокойно не пойти в задницу? — огрызнулся Йокам. — Никуда я не поеду, пока кто-нибудь не объяснит мне, что тут происходит.

— Вопросы должен задать кто-то, не имеющий отношения к нашему департаменту. Вот я и обратился за помощью к штату.

— Ловкий поворот, — неприязненно отозвался Хант.

Шеф покачал головой. Барфилд положил руку на плечо Йокаму. Жест не был ни агрессивным, ни угрожающим, но Йокам дернул плечом и сбросил ее.

— Не трогай меня.

— Тебя никто не арестовывает.

— Не арестовывает! Так какого…

— Успокойся, Джон.

— Да пошел ты, Клайд. Какие еще вопросы?

Барфилд снова протянул руку, но дотрагиваться до Йокама не стал и лишь указал на дверь. Тот резко отвел ее.

— Я никуда не пойду, пока не узнаю, что это за вопросы.

Барфилд опустил руку.

— Ваше служебное оружие — «кольт» сорок пятого калибра.

— И что с того?

— Где оно сейчас?

— Не ваше дело.

— Детектив Хант нашел гильзу сорок пятого калибра в машине Дэвида Уилсона.

— И что?

Хант осторожно взглянул на шефа, и в животе у него как будто открылась сосущая пустота.

Между тем лицо Барфилда не выражало ровным счетом никаких эмоций.

— На гильзе ваши отпечатки, детектив. Об этом мы и хотели бы поговорить. — Он снова протянул руку, предлагая Йокаму выйти первым. — Сделаем это по-тихому.

И снова тот ударил по руке, но теперь уже сильнее, чем в первый раз, и звонче.

— Тогда так, — сказал Барфилд, и оба агента, действуя в унисон, схватили детектива с двух сторон, заломили назад руки и, заставив наклониться, ткнули лицом в стол. Хант машинально шагнул вперед, к спецагенту Оливеру…

— Отойди, Хант. — Приказ прозвучал громко и твердо.

Детектив оглянулся и застыл на месте — лицо шефа горело от злости. Барфилд уже доставал наручники, а Оливер, навалившись на Йокама, прижимал его к столу. Браслет защелкнулся на правом запястье, и Йокам дернулся. На верхней губе у него показалась кровь.

— Шеф…

— Помолчи. — Тот повернулся к агентам. — Это действительно так уж необходимо?

— Нападение на представителя властей штата.

Надев наручники, они повернули Йокама к выходу. Хант встал между ними и дверью.

— Что бы ни произошло, всему есть объяснение. Не надо с ним так. Там его коллеги. На улице пресса.

— Отойдите в сторону, детектив. — Лицо у Барфилда горело. Оливер демонстрировал безмятежность. — Мы всего лишь выполняем свою работу. И сюда нас пригласил ваш же шеф.

Йокам выпрямился. Рубашка выбилась из-под ремня, одна пуговица расстегнулась, Его ярость ощущалась на расстоянии.

— Уберите от меня ваши гребаные руки, — процедил он.

Хант посмотрел на шефа.

— И вы позволите, чтобы его вывели в наручниках?

— Ты арестовал Кена Холлоуэя за меньшее.

— Там другое.

— Неужели? — Помогать шеф определенно не собирался.

— У нас есть место для двоих, — пригрозил Оливер.

— Это все чушь, Клайд, — сказал Йокам.

— Отойдите, детектив, — повторил Барфилд. — Больше просить не буду.

— Шеф, черт возьми…

— Отойди, на хрен, в сторону.

Хант повернулся к другу. Йокам мотнул головой и плюнул на пол.

— Не надо, Клайд. — Хант не сдвинулся с места. — Отойди.

— Джон…

— Чудный денек для прогулки, — сказал Йокам, и Хант шагнул влево. Дверь открылась, и его напарника вытащили в наручниках.

Провели по участку.

И через переднюю дверь вывели наружу.

Глава 44

За восходом солнца Джонни наблюдал с чердака, сидя у дверцы. Ноги его болтались над темной пустотой, пахнущей землей и мятой травой. Хотелось пить. Болело все — ноги, руки, спина. Бодрствовал он один, остальные спали. Костер давно погас. Солнце появилось вначале розовой линией, потом краем поднявшегося над деревьями желтого круга. Джонни наклонился вперед и посмотрел вниз.

— Только не прыгай, — сказал у него за спиной Джек.

Джонни повернулся.

— Ха-ха.

Джек прошел по чердаку и сел рядом с другом. В волосах у него запуталось сено. Побарабанив пятками по дереву, он тоже высунулся.

— Я тебе жизнь спас, так что ты мне должен.

— Вот что я тебе должен. — Джонни толкнул его в плечо.

— Хрен. — Джек окинул взглядом заросшее сорняками и прибитое ветром и дождем поле. Лес все еще чернел под листьями. Налетевший вдруг порыв ветра принес болотные звуки. — Есть хочется.

— И мне тоже.

— Пора бы домой двигать.

Джонни посмотрел на люк и лестницу, которая вела вниз.

— Думаешь, он с Богом разговаривает?

— Думаю, умирает.

— По-настоящему?

— Да, по-настоящему.

Джонни поднялся, вытер ладони о джинсы.

— Мне надо поговорить с ним.

Джек тоже встал.

— Там воняет.

Внизу и впрямь воняло. Фримантл лежал на боку, подтянув к животу колени. Больную руку он вытянул, и когда Джонни дотронулся до нее, ощущение было такое, словно он прикоснулся к сухой, горячей бумаге. Посмотрел на рану в боку, потом на распухшую руку. Кожа на пальце лопнула, не выдержав давления.

— Я же просто его укусил.

— Человеческий рот — жуткое место.