Последний ряд, место 16

– А как вы думаете? Как только начался фильм, он начал обсуждать вслух все, что происходило на экране. «Ой, смотри, он едет», «ой, смотри, у него черная машина, как у дяди Рафи», «ой, какой у него красивый руль», «ой, смотри, он остановился». И я сказала Максу, что посмотреть фильм нам явно не удастся. А потом этот инвалид просто начал кричать: «Они стреляют, они стреляют! Не хочу! Плохое кино!» И главное, его спутник не торопился вывозить его из зала. Странный молодой человек. Он же видел, что инвалид явно не в себе, что он не может смотреть этот фильм, что он всем мешает. Но он и не думал вывозить его из зала. Сидел и успокаивал. Шепотом. А тот отвечал громко. Потом его все-таки попросили выйти.

– Кто?

– Точно не знаю. Сначала я услышала мужской голос. Он требовал тишины. И после этого заговорили все. Начали кричать, чтобы инвалида вывезли. И молодой человек ушел. Я бы даже сказала, убежал.

– А потом выстрел, – напомнила Дана.

– Да. – Далия нахмурилась. Воспоминания были явно ей неприятны. – Я очень испугалась. Ужасное чувство. Я вдруг подумала: а что, если в зале серийный убийца или террорист? И сейчас начнет отстреливать нас одного за другим? Я представила себе, как мы бежим к выходу из зала, толкаемся, падаем, а он стоит и стреляет нам в спину. И, главное, фильм не сразу остановили. Все кричат, просят включить свет, а фильм продолжается. А тут еще…

Далия нахмурилась.

– Что? – еле слышно спросила Дана.

– Понимаете, – Далия подняла на Дану доверчивый взгляд, – в момент выстрела кто-то коснулся моей ноги. Я это точно почувствовала. Я была в юбке и в чулках, и кто-то явно до меня дотронулся. Будто случайно задел.

– Ноги? – переспросила удивленная Дана.

– Именно ноги, – подтвердила Далия и коснулась кончиками пальцев правой щиколотки. – Вот здесь. Сначала я почувствовала только легкое касание. Потом посмотрела, а чулок порван.

Дана опустила взгляд на щиколотку Далии, пытаясь сообразить, что означают ее слова.

– Вы уверены, что не порвали чулок раньше? До похода в кино?

– Я?! – Далия укоризненно взглянула на гостью. Уж не думает ли эта адвокатесса, что она способна пойти в кино в рваных чулках? – Нет, конечно. Это были новые чулки. Я их надела в первый раз.

На лице Даны отразилась такая смесь сомнения, недоумения и растерянности, что Далия невольно улыбнулась.

– И кто это был? – спросила Дана.

– Никто, – Далия развела руками. – Я вскрикнула и взглянула вниз. Но там никого не было. Потом я попыталась заглянуть под кресло, но там было пусто.

Дана смотрела на Далию, и в ее взгляде читалось недоумение. Принимая решение побеседовать со всеми зрителями, бывшими в зале во время убийства Голованова, Дана надеялась, что кто-то из них вспомнит какую-нибудь мелочь, которая наведет ее на след убийцы. Но такого она явно не ожидала.

– Кто же мог коснуться вашей ноги? – произнесла она, задавая вопрос скорее себе, чем Далии.

– Не знаю, – Далия покачала головой. – Я думала об этом, но так ничего и не поняла.

– Может быть, ваш супруг случайно задел вас?

– Мой супруг сидел с другой стороны. Кресло рядом со мной было свободно. Так же как кресло позади меня.

Дана молча смотрела на Далию, и та смутилась под ее взглядом.

– Вы мне не верите?

– Верю, – быстро сказала Дана. – Просто пытаюсь сообразить, что же с вами произошло.

– Кто-то был под моим креслом, – убежденно произнесла Далия. – Но он прополз очень быстро. Когда я заглянула под кресло, там никого не было.

Дана разгладила рукой план зала.

– В трех рядах за вами сидели два человека. И в двух рядах перед вами – трое. Я с ними уже встречалась. Если бы кто-то ползал под креслами, они бы его заметили и рассказали мне. Но они об этом не упомянули.

– Ну, я не знаю, – обиженным голосом проговорила Далия. Ей явно было неприятно недоверие собеседницы. Ее суровый взгляд, казалось, говорил: «Неужели вы думаете, что я вру?»

– Я вам, конечно, верю, Далия, – поспешила заверить Дана. – А вы сообщили полицейским о том, что вас кто-то коснулся? И порвал чулок.

Далия замялась.

– Честно говоря, нет. Этот молодой человек в кинотеатре, который с нами беседовал… Во-первых, он мужчина и мне было неловко говорить с ним о порванном чулке. И тем более показывать его. Во-вторых, он был так суров, что я подумала: а не сочтет ли он меня безумной, если я ему такое расскажу? В конце концов, никого под своим креслом я не видела. И в тот момент подумала, что мне все это померещилось. Со страху.

– А сейчас? – Дана взглянула на Далию. – Сейчас вы не думаете, что вам все это померещилось?

Далия покачала головой.

– Нет, не думаю. Мне не померещилось. Это было очень легкое прикосновение, но оно было. И чулок был порван. Главное – чулок. Если бы не порванный чулок, меня можно было объявить сумасшедшей. Но чулок…

– Я понимаю, – кивнула Дана. – Вас нельзя объявлять сумасшедшей. Вы совершенно нормальный человек. А кофе у вас просто замечательный.

– Так я сварю нам еще по чашечке, – заторопилась Далия.

– Спасибо вам, Далия. За кофе и за помощь. Но я вынуждена бежать.

Дана ободряюще улыбнулась Далии и поднялась с дивана.

Глава 13