Последний рубеж

Убедившись, что мать крепко спит, Полина осторожно, стараясь не шуметь, прошла мимо неё и, не зажигая света, на ощупь нашла и вытащила из шкафа первую попавшуюся под руку тёплую одежду. Она взяла на кухне самый большой, остро заточенный накануне, нож и, спрятав его под полу́ своего чёрного пальто, бесшумно выскользнула из дома. В небе за редкими косматыми облаками блестел дымчатый месяц, тускло освещая слабыми лучами перекошенный крест посреди двора. Позади необъятно чернело ночное море, напоминая о своём присутствии размеренным шелестом прибойной волны.

Полина полной грудью вдохнула прохладную сырость ночи и с непримиримой болью в сердце, быстро застучавшем от накатившей ненависти, посмотрела на Ванину могилу. На её глаза тут же навернулись слёзы. Полина смахнула их и, не позволяя исступлённому отчаянию овладеть собой, сбежала с разбитого крыльца по приглушённо скрипнувшим ступенькам. Выйдя за калитку, она решительно зашагала по узкой, едва различимой в ночи дороге, сжатой непроницаемой тьмой леса, в сторону большой казармы, которую фашисты выстроили возле Станички сразу после захвата Новороссийска.

Начинало рассветать. Меркнущий месяц, пронизывавший чащу голубым ледяным блеском, постепенно растворялся в светлеющем небе. Первые тусклые лучи солнца, ещё не поднявшегося из-за горизонта, слабо багровели на востоке. Стараясь успеть до рассвета, Полина ускорила шаг, перепрыгивая широкие лужи и не обращая внимания на сильно налипающую на резиновые сапоги вязкую грязь.

За очередным поворотом деревья расступились. На высоком холме, на фоне блёклого предрассветного неба угольно чернело массивное деревянное здание. Возле него Полина различила размытый предутренней темнотой силуэт единственного часового, который бродил вдоль невысоких ворот короткими кругами. Он бесцельно пинал сапогом высокие стебли травы и скучающим взглядом смотрел по сторонам.

Собравшись с духом, Полина вышла из леса и решительно направилась к нему. Часовой сразу заметил её и сбросил с плеча автомат, но, прежде чем он успел что-либо крикнуть, Полина подняла руки и замедлила шаг, не отрывая от него прямого заигрывающего взгляда. Стараясь как можно шире улыбнуться разбитыми и негнущимися от отвращения губами, она подошла вплотную к солдату, осторожно положила руку ему на грудь и посмотрела в глаза, загоревшиеся от предвосхищения лёгкой добычи. Немец самодовольно улыбнулся, положил на землю автомат и обнял девушку за талию обеими руками. Делая вид, что отвечает на его ласки, Полина старательно ощупала его грудь, бока, спину и талию. Убедившись, что под одеждой нет оружия, она брезгливо отодвинулась от его затёкшего слюной рта и, изобразив на лице стеснение, показала глазами в сторону леса. Фашист угодливо закивал головой и, взяв её за руку, направился к деревьям.

Когда тени предрассветных зарослей достаточно хорошо скрыли их, Полина остановилась и, вырвав у немца свою руку, начала расстёгивать пальто. Не сводя взгляда с расплывающегося в улыбке фашиста, она незаметно вытащила из-под полы нож и, словно продолжая заигрывать, набросила снятое пальто ему на голову. Едва немец, глупо рассмеявшись, стащил его, Полина со всего маху всадила нож ему под челюсть снизу вверх по самую рукоять.

Фашист впился в неё остекленевшим взглядом и мёртвой хваткой вцепился в её руку. Через несколько секунд его напряжение ослабло, и взор потух. Полина резко выдернула лезвие из горла и оттолкнула убитого. Он лишь слабо захрипел и грузно повалился на землю. Девушка не глядя переступила через него и, стряхивая с ножа кровь в мокрую осеннюю траву, быстрым шагом вышла из леса и направилась к блокпосту.

Войдя во двор казармы, Полина внимательно осмотрелась. В двадцати метрах от двери длинными рядами стояли мотоциклы, накрытые, видимо, перед вчерашним дождём брезентом. Заглянув под него, она увидела в колясках сложенные автоматы. Девушка взяла один и лёгким движением отщёлкнула магазин – он был снаряжён. Задвинув кассету на место, Полина проверила ещё несколько автоматов – все были забиты патронами под завязку.

Ей довелось немного научиться обращаться с немецким оружием, когда брат Андрея Витя вернулся после побега в войска Красной Армии в Крым, привезя с собой трофейный автомат и несколько полных пакетов патронов. Она, Ваня и Витя часто играли вместе, поэтому Полина, боясь за ребят, постоянно проверяла, не заряжён ли автомат. А во время коротких походов в горы Витя несколько раз показывал ей, как правильно стрелять, и она тренировалась палить по деревьям в лесу, пока патроны не закончились.

Разобравшись с автоматами, Полина тихо обошла вокруг широкой, крепко сколоченной из свежих досок казармы. Она увидела, что входная дверь – единственная, а в продолговатые узкие оконца под крышей невозможно протиснуться взрослому человеку. Вдоль одной из стен плотными рядами стояли круглые красные канистры. Открутив несколько крышек и понюхав содержимое, Полина поняла, что в них бензин. Она облила им стены и подпёрла дверь толстым бревном, валявшимся неподалеку.