Последний рубеж

— Почему не помогала?

— Зачем? — не поняла девушка.

— Затем. Не видела, как туго было?

— Видела. А что — ты потерял браслет?

Влад хлопнул себя по лбу:

— Браслет!

После чего секунду-другую молчал, глядя, как корчится от боли Харднетт, а затем кивнул на сферу и объявил, какая замечательная мысль пришла ему в голову:

— Надо эту штуку браслетом развалить.

— Попробуй, — поддержала его идею Тыяхша.

Влад попробовал.

Ничего не вышло.

— Браслет для защиты Сердца сделан, а не для атаки на него, — морщась от боли, злорадно прохрипел Харднетт.

— Тыяхша, тогда ты, — сказал Влад. — Ты ведь можешь без браслета.

Девушка кивнула — могу, но сделать ничего не успела.

Харднетт проорал:

— Не сметь!

И выстрелил ей в спину.

Тыяхшу отбросило в сторону.

Когда Влад подбежал, она уже была мертва. На груди расплылось алое пятно. Глаза остекленели. Пульс отсутствовал.

Солдат завыл.

Гладил ее мягкие волосы с нежностью и отчаянием и выл.

Когда выть устал, подбежал к Харднетту и пинал его ногами, пока тот не потерял сознание.

Только потом вспомнил о дестрониде.

Кляня себя последними словами за бестолковость, прилепил последнюю пластинку к тугой поверхности, саданул по взрывчатке кулаком и вернулся к Тыяхше.

Склоняясь над телом девушки, солдат не видел, как сфера дрожит и светится. Но знал, что это происходит. И только тогда оглянулся, когда Сердце Мира с шуршанием стало осыпаться на пол.

«И мое вот так же сгорело», — подумал он, глядя на горку трухи. И в этот миг девушка спросила:

— Получилось?

— Получилось, — машинально ответил он и только потом вздрогнул.

Когда повернул голову, она уже сидела.

— Ты же… — начал он и не смог продолжить.

— Я же, — кивнула она.

— Пуля… — промямлил он.

— Пуля, — вновь кивнула она и показала ему эту пулю невероятного калибра.

Влад хотел взять металлический цилиндр с ее ладони, но она зажала его в кулак. А когда разжала, пули уже не было. С ладони вспорхнул мотылек.

— Колдунья! — обрадованно проорал Влад. — Моя ты колдунья!

И заграбастал ее в объятия.

Отстраняться она не стала.

Когда Харднетт пришел в себя, он первым делом посмотрел туда, где еще недавно висела загадочная сфера, и тяжелый стон вырвался из его груди. Чего он так боялся, произошло. А потом увидел Тыяхшу, и глаза его полезли на лоб.

— Что, начальник, не вышло по-твоему? — злорадствуя, спросил Влад.

— Я же ее… убил, — пробормотал полковник.

— Убивалка, начальник, у тебя слишком хлипкая. У нас покруче будет.

— И что дальше, солдат? Грохнешь меня? Прямо тут?

— Честно говоря, руки чешутся, — признался Влад. — Но толку? Тебя кончишь, другой прикатит.

— Это точно, — согласился Харднетт и попытался встать. Но едва ступил на левую ногу, взвыл от боли и вновь повалился.

Влад был вынужден ему помочь.

— Вижу, солдат, не привык своих на поле боя оставлять, — подначил Харднетт, навалившись всем весом на подставленное плечо.

— Какой ты мне, начальник, на хрен «свой»? — отмерил ему Влад.

Полковник счел за лучшее промолчать — оставаться в лабиринте ему не хотелось.

Конфуз случился сразу, как только вышли в предыдущий зал. Оказалось, что земляне напрочь позабыли, через какой из двенадцати тоннелей сюда проникли.

— Так не бывает, — почесав затылок, сказал недоумевающий Влад. — Начальник, ты точно не помнишь? Шел же первым.

— А не надо было меня по голове бить, — хмурясь, сказал Харднетт.

— Сам напросился.

— А ты и рад стараться.

— Не спорьте, — прекратила Тыяхша перебранку. — Дайте фонарь.

Влад сунул ей свой, и девушка стала поочередно обходить проемы. Останавливаясь у каждого, она что-то рассматривала на стенах. Дойдя до шестого, сказала:

— Вот этот.

Когда доковыляли, Влад спросил:

— Как определила?

Охотница не стала отвечать, посветила на стену, и земляне увидели небольшой значок в виде трилистника, нанесенный чем-то красным.

— Эти метки Сыновья Агана оставили, — предположил Харднетт.

— Я оставила, — сказала Тыяхша.

— Ты?! — не поверил Влад.

— Я, — кивнула девушка. — Губной помадой.

— Когда это? — не смог припомнить Влад.

— Когда вы так увлеченно языками чесали, — пояснила она.

Харднетт усмехнулся:

— Ариадна.

— Ариадна, — согласился с ним Влад. — А я — Тесей.

— А я тогда кто? — задумался Харднетт. — Минотавр, что ли?

— Минотавр не Минотавр, но с головой у тебя, начальник, точно не в порядке, — не преминул заметить Влад.

И полковник вновь молча проглотил пилюлю.

Когда добрели до колодца, первой поднялась Тыяхша. Затем Влад поднял себя и Харднетта. Обхватил полковника и отдал приказ браслету. Взлетели в лучшем виде.

В Храме не было ни души. Только в проеме исчезнувших ворот стоял Гэндж.

— Что со Зверем? — крикнул ему Влад.

— Пропал, — ответил Охотник. — Уже вошел, а потом…

И тут он изобразил руками сложный жест, пытаясь наглядно показать, что произошло со Зверем. Влад так и не понял, что же именно. Но понял — произошло. И Зверю явно не поздоровилось.

Спустя минут десять солдат с полковником уже сидели на залитых светом и золотом ступенях Храма Сердца и наблюдали за тем, как живые готовят мертвых к путешествию в Ущелье Покинутых. Сначала молча сидели. Потом Харднетт, поправив на ноге шину из двух колчанов, спросил: