Последний рубеж

— Слушай, Влад, — предложила она с ходу. — Я тут подумала, почему бы тебе не пойти со мной? Переночуешь у нас, а завтра поутру провожу тебя в Айверройок. Бесплатно. Я и сама туда собиралась.

— Это точно?

— Ну да. Меня там братья ждут.

Влад впал в раздумья, как Геркулес на распутье. Решил просчитать варианты. Их было всего два: согласиться с девушкой и потерять время, или рискнуть, но выиграть время. Правда, выигрыш времени может обернуться полным п… Проигрышем.

— Так что скажешь? — поторопила его Тыяхша. Не дождавшись ответа, она пожала плечами: мол, как знаешь, и направилась к скакуну. Сделав два шага, буркнула: — Мое дело — предложить, твое — отказаться.

В ее голосе слышалась легкая обида.

— А это удобно? — спохватился Влад. Он был несколько смущен — его в гости лет десять не зазывали.

— Не понимаю, о чем ты? — кинула девушка через плечо.

— Ну прилично это?

Тыяхша развернулась:

— В каком смысле?

— Ну, блин, как сказать-то… Пристойно?

— Я тебя не в свою кровать зову.

— Да я не о том… Короче, не стесню я вас?

— А-а! Нет, что ты! Дом у отца большой, братья в Айверройоке, места хватит.

— А далеко дом-то?

— До заката успеем. Если поторопимся.

Проклиная в душе свое незавидное положение, Влад наконец рубанул:

— Ладно, согласен. Все равно деваться некуда. В открытый космос без скафандра не тянет.

— Вот и хорошо, — кивнула Тыяхша. — Пойдем.

— Подожди секунду, — попросил Влад. — Я за вещичками смотаюсь.

Он сбежал с холма к оставленному внизу мешку. Достаточно бодро, надо сказать, сбежал. Будто и не лежал несколько минут назад в пыли как тряпичная кукла.

Мешок Влад сразу нашел — валялся там, где его и оставили. А вот шляпу искал долго. Унес ее вызванный демоном вихрь к зарослям и закинул на верхушку одного из деревьев. Но стряхнуть труда не составило — справился и нахлобучил.

Про нее, про шляпу эту, и спросила Тыяхша, когда Влад вновь поднялся на гребень холма:

— Откуда она у тебя?

— Одолжил у одного парня на время, — неопределенно ответил Влад. — А что?

— Да ничего. У брата такая же. У старшего. Я ему из Киарройока привезла в подарок. Только та целая.

— Это у меня дырки для вентиляции, — объяснил Влад. — Чтоб голова не перегревалась.

Тыяхша не поверила:

— Издеваешься?

— А у тебя много братьев? — меняя скользкую тему, спросил Влад.

— Двое, — ответила девушка.

— А сестер?

— Сестер нет.

— Было у старика три сына, двое умных, а третий — дочь.

— Не поняла.

— Везет, говорю, тебе. Хорошо, наверное, быть сестрой двух братьев?

— Не жалуюсь, — сказала Тыяхша и предложила: — Ну что, пошли?

— Пошли, — согласился Влад.

— Ты в седле, я рядом.

— Почему?

— Ты еще слаб.

— А что, вдвоем нельзя?

Влад надеялся, что Тыяхша согласится. Он даже представил, как обнимет ее за талию. Обнимет бережно, но крепко. С той силой, с какой птицу в руке держат — и так, чтобы не улетела, но и так, чтобы не задохнулась. Только Тыяхша, будто заглянув в его фантазии, отрезала:

— Нельзя.

— Можно спросить почему?

— Спрашивай.

— Почему?

— Потому.

— Тогда так — ты в седле, а я рядом. Конный по пешему.

— Почему?

— Потому, — отомстил он, а потом напомнил: — Я мужик. Или ты не заметила?

Тыяхша спорить не стала и через миг оказалась в седле. Взяла мешок, приладила его к седлу и разобрала поводья. Пустила коня шагом и жестом пригласила Влада следовать рядом. Тот поторопился, но едва подошел ближе, конь покосился на него настороженным глазом и многозначительно хлестнул по крупу дымчатым хвостом.

Желая сразу наладить контакт с животным, Влад решился на банальную взятку. Стянул мешок, вытащил несколько кусков оранжевого пайкового сахара и сунул жеребцу в морду. Но только тот не обратил на лакомство никакого внимания.

— Что, не в коня корм? — спросил Влад, не убирая ладони.

Тыяхша погладила жеребца по холке и что-то сказала ему, наклонившись прямо к уху. Видимо, разрешила, потому что жеребец обрадованно фыркнул и быстро смахнул угощение шершавой верхней губой.

— Надо же, будто пес! — удивился Влад и схватился за путлище у левого стремени. Но потом передумал и быстро перешел на правую сторону.

Сам сначала не понял, почему так сделал, и только потом сообразил: чтобы шрам спрятать. А когда сообразил, удивился. Раньше как-то это дело по барабану было. Он в свое время и не убрал этот шрам, потому что не комплексовал никогда на свой счет. Если кто-то и спрашивал бестактно, почему, дескать, лицо не очистил, Влад отвечал заученно — так, как в детстве мама ему говорила: «Шрамы для настоящего мужика — пропуск в сердце настоящей женщины». А вот сейчас чего-то дал слабину. Видать, захотелось девушке понравиться. Ведь красавицы, они только в маминых сказках в чудовищ влюбляются. В жизни — нет.

Они тронулись в путь, и какое-то время шли молча. Потом Влад, неожиданно даже для самого себя, стал декламировать по-русски:

Люблю глаза твои, мой друг,
С игрой их пламенно-чудесной,
Когда их приподымешь вдруг
И, словно молнией небесной.
Окинешь бегло целый круг.