Последний рубеж

Что же касается «альтернативно-одаренных», то для того и наделены они альтернативным сознанием — попадая в Над-Пространство, самость свою не теряют. Этот факт больше чем медицинский. Дар у них такой. Божий. Никто механизм этого дара разъяснить не может, но используется он теперь на полную катушку: люди, подключенные через нейрокомпьютер к сознанию «альтернативно-одаренного», безопасно проходят через Над-Пространство. Тысячу человек может провести за собой по Неведомому дитя божье с синдромом Дауна. Оттого этих ребят и нарекли в свое время Проводниками. Это благодаря Проводникам земляне открыли обитаемые планеты. Их, Проводников, заслуга в том, что человечество, разбросанное по всей Вселенной рукой неведомого Сеятеля, начало воссоединяться. А еще Проводники служат операторами связи на НП-трансляторах. Больше некому, а без связи нельзя. Никак нельзя…

И все же полковник ошибся, выбирая столик. Зря счел, что столь солидно выглядящий господин не будет приставать с разговорами. Еще как пристал. Видать, зацепила его за живое случайно возникшая тема. А может, дело в свечах? Свечи располагают к беседам. Даже, пожалуй, провоцируют.

— Простите мне великодушно мою навязчивость, — обратился Седой, так и не дождавшись от Харднетта каких-либо пояснений, — но я все же хотел бы кое-что уточнить.

Сообразив, что просто так теперь не отмолчаться, полковник отозвался с приторной вежливостью:

— Что именно вы, друг любезный, желаете уточнить?

Седой, которого явно распирало недоумение, вкрадчиво, чуть ли не шепотом, спросил:

— Ну как же так может быть, что Проводники не люди, когда они от людей рождаются?

— Не все так просто, — ответил Харднетт.

— Не понимаю. Их же наши женщины в любви зачинают и в муках рожают?

— На первый взгляд — да, так и есть. Но на самом деле…

— Не так?

— Не совсем так. Физиология процесса мне не совсем понятна — тут ничего не скажу, но уверен, процесс запущен извне.

— Кем?

— Думаю, Предтечами.

— Простите? — не понял Седой.

— Я сказал — Предтечами, — повторил Харднетт. — Это термин из моей персональной космогонии.

— Ах вот оно что! А то я уже было подумал… А нельзя ли, уважаемый, полюбопытствовать, кого вы так называете?

— Можно. Предтечи — те существа высшего порядка, от которых все и пошло: Вселенная наша со всеми ее подробностями, мы с вами. Все.

— Надо понимать, вы не верите в единого Бога-Творца. Не так ли, уважаемый?

Харднетт ожидал подобного вопроса и ответил домашней заготовкой:

— Бог в моей космогонии недосягаем для классификации и изучения. Бог для меня непостижим. До такой степени, что глубокая вера в Его существование спокойно уживается во мне с очевидной мыслью, что Его, конечно, нет и быть не может.

Седой понимающе покивал: мол, бывает. И стал рассуждать:

— А Предтечи, выходит, у вас это что-то вроде младших богов?

— Называйте, как хотите, — разрешил Харднетт. — Младшие боги, аспекты, херувимы или лаборанты. Лично для меня это не принципиально.

— Хорошо. Так, значит, вы утверждаете, что это некие Предтечи создали нашу Вселенную, а потом…

— Погодите. Одно маленькое, но принципиальное уточнение. Предтечи Вселенную не создавали, они позволили ей создаться.

— Вы хотите сказать, уважаемый, что Предтечи обеспечили физические условия для создания Вселенной?

— Верно, обеспечили условия. Причем условия эти были предопределены некими основополагающими принципами. Один из них — непременное появление разумной жизни. Нас с вами.

— Ну, хорошо, — согласился Седой. — Теория, что появление человека разумного не случайно, известна. Причем давно. Это теория пресловутого антропного принципа. Но — Проводники? По-вашему, их возникновение тоже не случайно? По-вашему, их появление вызвано не мутациями и сбоями в биологической программе человека, а загодя спланировано теми, кого вы, уважаемый, называете Предтечами?

— Да, именно так, — кивнул Харднетт. — Это работа Предтеч.

— А человечество тогда — что-то вроде суррогатной матери?

— Получается, что так.

Седой, швырнув книгу на стол, восхищенно всплеснул руками. Мол, ну, господин хороший, вы и даете! Горазды выдумывать и турусы городить. И, не удержавшись, воскликнул:

— Необычная, уважаемый, у вас концепция!

— Нормальная концепция, — невозмутимо отпарировал полковник и пояснил: — Понимаете, Предтечи позволили нам создать для себя клетку, но заранее предусмотрели механизм нашего выхода из нее. И теперь, достигнув определенного технического уровня, мы свободно из нее выходим. Выходим с помощью Проводников — этих счастливых существ, которым не ведомо, что такое зло.

— Ненадолго, между прочим, выходим, — напомнил Седой. — И только для того, чтобы тут же в нее вернуться. Вне клетки существовать-то самостоятельно не можем.

— Пока, — уточнил Харднетт. — Пока не можем.

— Вы думаете, что только пока?

— Я оптимист.