Последний рыцарь

Во всех документах значилось, что при эвакуации из кластера жертв не было. Да что там документы, они только что смотрели в прошлое этого мира – и они видели, что никто не умер. Радужный змей просто покинули, там даже несчастных случаев не было.

Однако Дана достаточно читала о призраках, чтобы знать: они не появляются где попало. Раз этот полтергейст здесь, значит, он погиб в этом мире, что бы там ни значилось в бумажках.

– Может, это призрак того тролля, которого мы нашли? – спросила Дана. – Хотя, если честно, не похож… Мне вообще показалось, что это женщина!

– Женщина или нет – не знаю, но это точно не тот тролль. Здесь немножко по-другому нужно смотреть на причину и следствие: скорее всего, тролля убил именно этот полтергейст, а может, не только его. Та травма шеи – это типичное проявление силы полтергейста. Обычные привидения чаще всего слоняются вокруг своих убийц, что логично. Но полтергейст переполнен яростью, он может броситься на любое живое существо, оказавшееся рядом с его могилой.

– Которой здесь нет.

– Это мы так думаем, – возразил Амиар. – Вернее, думали раньше. Это был сильный полтергейст, раз он сумел наполнить энергией карусель. Такую силу этим уродцам дает только тесная связь с местом их гибели. Они не помнят, кто они, зато помнят, что с ними случилось. Они постоянно видят напоминания о своей смерти, и это питает их ярость.

– Но в Радужном змее никто не умер!

– Есть и другой вариант.

Она знала, о чем он. Дана тоже подумала об этом, ей просто не хотелось верить, что такое возможно.

– Ты считаешь, что этот полтергейст погиб в кластере, врезавшемся в Радужного змея?

Думать о том, что один кластер мог столкнуться с другим, уже было страшно. Но представить, что в разрушающемся мире были живые разумные существа… это уже слишком! Через какой ужас они должны были пройти, понимая, что все вокруг них сейчас будет уничтожено?

Ужас, достаточный для превращения в полтергейста, очевидно.

– Это существо может стать для нас ключом, – задумчиво произнес Амиар.

– К чему, к паранойе? Или сломанной шее?

– К тому, что здесь случилось. Кластер, который врезался в Радужный змей, – это какой-то фантом, которого нет ни в одном архиве. Но тот, кто в нем погиб, наверняка знает, чем этот мир был раньше!

– А толку? Ты же сам сказал, что у полтергейстов нет полноценного разума!

– Нет, – подтвердил маг. – Но это в нынешнем состоянии. Магия клана Мортем хорошо воздействует на призраков, возможно, нам удастся пробудить воспоминания здешнего полтергейста.

– Разве ты владеешь магией Мортем? – удивилась Дана.

– Кое-что я успел изучить, хотя на практике пока применять не доводилось. Но в данном случае, риск оправдан, то, что скажет этот полтергейст, может оказаться важно для нас.

Дане это не нравилось, но она была вынуждена признать, что Амиар прав. Если кто и сможет связать неизвестный кластер, Радужный змей и смерть Амарканда Легио воедино, то только это существо.

– Хорошо, какой у нас план? – мрачно поинтересовалась она.

– Для начала, нужно поймать полтергейста, потому что убегать от нас он может вечно. Если нам удастся его удержать, я покажу ему прошлое и попытаюсь вместе с ним вернуться в день, когда Радужный змей был разрушен, – но не в этот кластер, а в тот, который разбился.

– То есть, в день, когда этот полтергейст умер?

– Да. И если у меня все получится, мы увидим, что здесь произошло на самом деле.

* * *

Эйтиль никогда еще не видела его таким увлеченным. Катиджан был человеком действия, он не любил долго изучать теорию, просчитывать все ходы, сомневаться, что да как. Возникала опасность – он шел и дрался, нужно было что-то получить – он брал. А теперь он засел за книги с азартом, которого дриада от него не ожидала, только не в такой ситуации.

Хотя стоило ли удивляться? Они попали в библиотеку, все книги которой были посвящены исключительно клану Инанис. Получается, Катиджан читал про самого себя – это не могло не увлечь его.

Книги были написаны на разных языках, большинство из них Эйтиль не знала, и ей оставалось только ждать. В других обстоятельствах это было несложно – но только не в этом кластере. Эмирия давила на нее, как давил когда-то темный лес Эдена, пробуждала в душе давние страхи, вынуждала испуганно всматриваться в темноту, ожидая, что оттуда в любой момент могут появиться чудовища.

Эйтиль понимала, что это глупо и неправильно, что она так изматывает себя, а иначе не получалось. Она завидовала Катиджану, который чувствовал себя спокойно даже в этих темных, поросших плесенью катакомбах.

– Ну как? – не выдержала Эйтиль. – Есть там что-нибудь интересное?

– Более чем. Похоже, этот дед, Осгуд, пытался узнать, как именно первые маги из Великих Кланов победили чудовищ. Тогда ведь они не были кланами, да и на великих еще не тянули. Это просто были семь магов, которых отобрал Огненный король и поделился с ними своей силой. Осгуд изучал любую магию их наследников, чтобы понять, какие чары помогли им тогда, и мне очень любопытно, что он накопал на клан Инанис.

– Разве ты не знаешь свою собственную магию? – поразилась дриада.