Последний рыцарь

– Ага, буду иметь в виду, грозная госпожа! Мессир, знаешь, как ее зовут нелюди? Кровавая Принцесса клана Мортем. Принцесса – потому что она вся из себя такая Золушка, только тыквы не хватает. А Кровавая – потому что от тех, кого она называет своими врагами, обычно остаются только лужи крови. Вот такая красивая легенда. И как после этого ее не убить?

Он ждал, что Керенса еще позабавит его. Родерик ждал, что она все-таки попытается бежать и каким-то чудом преуспеет в этом. Ведьмы и вампиры ждали, когда им позволят напасть. Словом, все чего-то ждали, и только Керенса смотрела на них как человек, который наконец добрался в пункт назначения.

– Мне никогда не нравилось это прозвище, – задумчиво произнесла она. – Все знают об этом, потому и боятся называть меня Принцессой при встрече, только за глаза, если уверены, что я не слышу. Но я пару раз показала им, что слышу всегда и все. Тогда они стали называть меня Кровавая Керенса.

– О да, это я тоже слышал! – с непонятной радостью подтвердил Вэйлон. – Тоже красиво. Пожалуй, именно так я буду тебя называть, рассказывая, как убил тебя. «Оставил кровавые ошметки от Кровавой Керенсы» – как тебе?

– Эффектно, – оценила она. – Звучит так хорошо, что даже жаль срывать твои планы. Но я не шутила. Я пришла сюда, чтобы убить вас.

– Колдунья и вампир – новые Ромео и Джульетта!

Он надеялся вывести ее из себя, он любил, когда его жертвы срывались. Однако Керенса не поддавалась. Она посмотрела на Родерика, и он почувствовал, как под взглядом ее серьезных светлых глаз сердце непривычно сжалось. Он хотел бы понять, как и почему, но времени не оставалось, и от этого становилось только хуже.

– Это наша общая победа, – улыбнулась ему Керенса. Она никогда раньше так не улыбалась. – Я хочу, чтобы ты знал об этом. Ты спас меня от Аида и выиграл мне время. Спасибо.

Тут даже Вэйлон начал подозревать неладное. Керенса не была молоденькой дурочкой, вообразившей себя героиней, и рассудок она не потеряла. Она действовала как воин, у которого давно уже есть план.

Вэйлон собирался еще что-то сказать ей, но его отвлек странный звук – резкий громкий хруст. Родерику потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что с таким звуком срослись сломанные кости Керенсы.

Она уверенно стала на обе ноги, повела плечами, словно разминаясь. Ее болезненная бледность стремительно исчезала, уступая место привычному ей здоровому оттенку кожи.

– Вот так-то лучше, – кивнула Керенса. – Эта нога, признаться, стала меня раздражать, очень неудобно.

– Какого хрена?! – рыкнул Вэйлон.

– Что происходит? – прошептал Родерик.

Керенса по-прежнему смотрела только на него, игнорируя Вэйлона, как назойливую муху.

– Мне жаль, что я обманывала тебя. Хотя нет, не обманывала, просто не говорила всю правду. Помни: я не из клана Эсентия. Я повелеваю смертью, а не жизнью. Чтобы восстановить что-то, мне нужно, чтобы оно сначала умерло.

Родерик уже догадывался, к чему все идет, но пока не решался поверить. А Керенса между тем небрежно сорвала с ноги грязные повязки, демонстрируя абсолютно здоровое колено.

– Чем более мертвой становилась плоть, тем проще мне было контролировать ее состояние, – пояснила она. – В этом был и дополнительный бонус: наши очаровательные преследователи чуяли запах мертвой крови, как и ты, и считали, что моя песенка спета. Поэтому они махнули на меня рукой, сосредоточившись на твоей поимке. Они решили, что от меня нет толку. А я могла бы убежать, но и мне, и всему отряду Огненного короля выгодно лишить Сообщество Освобождения Вэйлона. Ну и конечно, я не хотела оставлять тебя.

Они понимали друг друга, понимали больше, чем таилось в этих словах. Может, Родерик и должен был злиться на нее, однако злости не было. Все дни, что он провел с ней, ее терпение и понимание представали в совершенно ином свете.

Да, она обманула его, но он на ее месте поступил бы точно так же. У них еще будет время все обсудить, а пока у них оставалась общая цель.

– Вэйлон мой, – предупредил Родерик. – Делай что хочешь, но он мой, это часть моего соглашения с Огненным королем.

– А не рано ли вы обрадовались? – встрял Вэйлон. Он старательно делал вид, что ему по– прежнему весело, но Родерик слишком хорошо знал его, чтобы попасться на такой обман. – Павший мессир, который стоит на коленях, и одинокая колдунья – против всех нас! У меня, между прочим, заложник. Ну что, сможешь ли ты быть Кровавой Керенсой, зная, что тебе придется пролить и его кровь? Готова ли ты пожертвовать победой ради живорожденного вампира?

– Живорожденного вампира, – негромко повторила Керенса. – Звучит-то как отвратительно!

– Что, прости? – нахмурился Родерик.

– Живорожденный… Да в самом слове слишком много жизни! Какой мне толк от тебя, живорожденного вампира?

Он не думал, что поймет ее – но, неожиданно для себя, понял.

– То ли дело – обращенный вампир, – подхватил Родерик. – Да, они тебе гораздо милее. Они, конечно, тоже появились на свет, но уже успели умереть. Они превратились в живых мертвецов – твоя территория, не так ли?

В ее глазах мелькнуло одобрение. Ему это было приятно.