Последний рыцарь

Он впервые говорил ей это так прямо и открыто. Вроде как она должна была знать, а представитель клана Инанис не должен был проявлять такую дамскую слабость – и на этом все заканчивалось. Но теперь ситуация изменилась, Катиджан должен был признаться ей именно так: без иронии, без намеков и попыток скрыть свою уязвимость за очередной шуткой.

Постоянные признания в любви – это лишнее, они все обесценивают. Для самых важных слов есть нужное время, и время это настало. Катиджан сказал ей правду не из жалости к умирающей. Он хотел, чтобы Эйтиль знала, почему она должна остаться в этом мире.

Даже если надежды нет, а Хиония и Лукиллиан проигрывают тварям, которым не место в этом мире. Катиджан слишком долго был один и верил, что так и надо. А когда Эйтиль наконец показала ему, какой на самом деле должна быть жизнь, все закончится? Нет, так не будет. Дело не в войне, чудовищах или Огненном короле. Дело в нем и в ней, они заслужили другую судьбу!

Еще не до конца понимая, что делает, он отстранился от Эйтиль и вернулся обратно с лестницы на плоский лед.

– Не уходи! – жалобно всхлипнула дриада.

– Я и не ухожу. Я не оставлю тебя, я заберу тебя с собой.

Он прижал руку к руке, готовясь к заклинанию. Он понятия не имел, на что надеется, ведь после стольких неудач он обязан был снова все испортить. Но он ведь запомнил правильный порядок! Ему не хватало лишь поддержки…

И он не представлял, у кого ее получить. Весь его клан был либо занят, либо отвернулся от него, осуждая за помощь Амиару. А даже если бы они знали, в какую западню он попал, они бы не захотели ему помочь. Они могли бы спасти его – но не Эйтиль. Трофемес и остальные осуждали его связь с дриадой, они и сами бы хотели избавиться от нее. Они бы только поблагодарили уродцев за ее смерть!

Но был один, кто мог бы его понять. Первородный, основатель их клана. Тот, к которому бесполезно было обращаться, потому что он умер много веков назад – но Катиджан все равно рискнул.

Дай мне свою силу.

Посмотри на нее – она мое будущее.

Она – будущее клана, потому что она родит моих детей. Она продолжит род.

Род продолжится, если она будет жить. Дай мне силу спасти ее!

Катиджан не думал о том, есть ли шанс у его безумной мольбы, не кажется ли она слишком глупой. Впервые в жизни он жил одной лишь чистой верой – и вера его не подвела.

Когда он провел рукой по руке, в воздухе вспыхнули белые искры, а потом загорелось пламя. Оно пылало на его коже, не причиняя ему никакого вреда. Этот огонь был ослепительно белым, как первый снег, только-только выпавший в горах. И оно казалось тяжелым! Катиджан часто управлялся с огнем, хоть и не любил его. Но такой огонь он еще не призывал: языки пламени извивались и двигались, и казалось, что он удерживает клубок змей.

У него не было времени разбираться, почему так происходит. Это заклинание далось ему лишь чудом, и он подозревал, что второй попытки не будет. Поэтому он сосредоточился, направляя свою новую силу против существ из другого мира.

Магия опустошила его, вырвала всю энергию, что в нем была, едва не лишила его сознания. Но она уничтожила его врагов! Не только корни, покалечившие Эйтиль. Белая вспышка пронеслась по залу с черным озером, по коридорам, по бесконечным лабиринтам Эмирии. Она забрала с собой всех существ, больших и маленьких, живших здесь годами. Остались только еле живая дриада, бессильно лежащая на льду, смертельно уставший Катиджан и растерянные Хиония и Лукиллиан.

Не обращая на них внимания, Катиджан кое-как подполз к Эйтиль и прижал ее к себе. Она ослабла, она потеряла много крови, она едва дышала – и все равно продолжала улыбаться ему. Эта улыбка и подсказала ему, что она будет жить, несмотря ни на что, даже если все против нее. Он будет жить для нее, она – для него, и в этом была странная, пока еще непривычная магу из клана Инанис гармония.

– Кто-нибудь объяснит мне, что это было?

– Я воспользовался заклинанием, которое Осгуд нашел в древнем храме, – утомленно отозвался Катиджан, не сводя глаз с Эйтиль.

– Первозданная магия? – догадался Лукиллиан.

– Похоже на то. На одном из этажей есть целая серия складов, посвященной магии разных кланов. Думаю, там собраны все семь первозданных заклинаний.

– Но это же гениально! – воскликнул Лукиллиан. – И просто, и… почему я сам до этого не додумался?! Первозданная магия была создана специально для борьбы с чудовищами. Мы не имеем права покидать Эмирию, пока не отыщем все семь заклинаний!

Катиджану совсем не хотелось оставаться в этой крысоловке, и все же он понимал, что Лукиллиан прав. Белое пламя давно погасло – после той единственной вспышки, и Катиджан не мог сказать, получится ли у него повторить этот трюк. Он и сейчас не до конца понял, как все произошло!