Последний самурай

К невыразимому огорчению своему, я понял, что для ее удовольствия нынешним вечером решительно избыточен; радости мне от всего этого столько, что лучше бы я провел вечер с пользой, вытрясая дурь из головы партнера. Собственно говоря, я вполне мог отправиться в бридж-клуб, уйти чуть пораньше и встретиться с девушкой после кино.

И однако я был взаперти, а кино неумолимо ползло себе дальше.

Потом оно все-таки закончилось. Я проводил девушку до ее колледжа. Она была задумчива, молчалива; я лишился дара речи.

Вообрази мое затруднение! Фильм изображал отряд побитых жизнью воинов — они сражаются, а многие доблестно погибают среди лишений и убожества. Я не мог не сознавать, что в сравнении с ними предстаю не слишком героической фигурой, — и как мог я надеяться, что эта девушка, вот именно эта девушка отвернется от героизма и оборотит лик свой к моей легкомысленной личности? Не забывай к тому же, что романтические сцены в фильме представлены весьма искусственно, неприятно — я прекрасно понимал, что сейчас девушка видит себя через бесстрастный объектив Куросавы, а не моими ослепленными глазами.

Мы дошли до ее колледжа. Она сказала, что хочет подумать про фильм. Мы поцеловались и расстались.

Полнейшее фиаско — и сколь дорого мне пришлось заплатить! Джереми почти со мной не разговаривал. Дулся две недели — я никак не мог его умилостивить. Я по природе оптимистичный игрок: пред лицом этого хладного неодобрения оптимизм мой увял, и играли мы средненько. Наконец это стало невыносимо. Вопреки доводам рассудка, я был вынужден согласиться на его чокнутую систему сноса. Результат вышел предсказуемый. Мы были третьими в национальном турнире, хотя могли стать первыми, а все из-за того, что я потратил вечер на это гнусное кино.

Где вы учились? спросил я, поскольку мне пришла в голову очевидная гипотеза.

В Оксфорде. Я знаю, о чем ты думаешь, — заманчиво, но, конечно, крайне маловероятно. Сколько твоей матери лет?

36.

Ну, не исключено.

Как звали девушку?

По-моему, Рейчел. А твою мать как зовут?

Я сказал, как зовут мою мать.

Вы уверены, что ее звали Рейчел?

Нет. Но если твоя мать после приемов идет домой и любезна с мужчинами, которых совершенно не одобряет, она изменилась до неузнаваемости в сравнении с девушкой, которую знал я, или, что вероятнее, она совсем другой человек, спутница существенно милее, с которой мне не выпало счастья познакомиться. Как она выглядит?

Темные волосы, темные глаза.

Не исключено. Ты говорил, она красивая?

Перед глазами у меня возникла прекрасная девушка, сияющая в свете с экрана. Если бы Сибилла всегда смотрела «Семь самураев», она была бы прекрасна всегда, но жизнь состоит не только из искусства.

Она не то чтобы красивая, сказал я. Она прекрасна. Когда радуется. Когда ей скучно, у нее такой вид, будто ей жить осталось две недели. Будто ей жить осталось две недели + она потратит их, умоляя врачей прекратить ее мучения.

Он пожал плечами. Так про любую женщину можно сказать. Они переменчивые, то вверх, то вниз, и оттого они столь несносны и восхитительны.

Они все хотят умереть?

Они все так говорят в тот или иной момент, но всерьез ли! Из тысячи женщин тысяча утверждала, что хочет умереть; быть может, одна из тысячи пробовала, и на каждую тысячу тех, кто пробовал, получилось у одной. Логики в этом немного, но будь женщины логичнее, они были бы довольно скучны.

Пусть бы он еще так поговорил. Пусть бы он еще поговорил так о чем угодно — так, словно, будучи мужчиной, ты не подвластен печали. Я сказал:

Но это ведь не алогично — не поступать согласно желанию, которое считаешь аморальным. Не алогично, если тебе не удалось совершить, скажем, неправильное деяние, удерживаться от соблазна повторить. Может быть, это не алогично, даже если не считаешь желание аморальным; можешь просто поступать так из великодушия.

Я сказал:

Она один раз пыталась покончить с собой, но ей не дали. Она считает, было бы лучше, если бы ей удалось, — она так считает, когда люди очень банальны и скучны. А теперь из-за меня она не может.

Он рассмеялся, обнажив золотые коронки.

Ты боишься, что она снова попытается?

Я хочу, чтоб она была счастливее. Я не понимаю, почему она от всего несчастна. Но если так, разумнее, наверное, выбрать короткую несчастливую жизнь, а не длинную?

Может быть, сказал я, ей лучше умереть.

Он вынул новую сигарету. Я теперь заметил, что он становился еще собраннее, если не хотел отвечать сразу. Он закурил, затянулся, выдохнул.

Он сказал:

Когда играешь в бридж с новичками — когда пытаешься их выручить, — излагаешь им общие правила. Потом они следуют правилу, и что-нибудь идет не так. Но будь у тебя их рука, ты бы не играл, как посоветовал играть им, потому что ты бы разглядел, почему, почему и почему правило не применимо.

Он сказал:

Люди, которые делают обобщения касательно других людей, считаются поверхностными, и иметь с ними дела толку нет. Лишь узнав много разных людей, научаешься замечать необычных — когда смотришь на каждого так, будто никогда не видел других, они все на одно лицо.

Он сказал: