Последний самурай

И мне чертовски не нравится все это. Нечестно, несправедливо по отношению ко мне. Но и к ним тоже. Сами они в полном порядке. И это не их вина. Так что же ты хочешь, спрашиваю я себя? Хочешь, чтобы и они пребывали в шоке, чтобы и им тоже снились по ночам кошмары? Нет, ты хочешь уберечь их от всего этого. Хочешь, чтобы они были такими же, как и все остальные, простыми, обыкновенными людьми. А иногда я думаю: ведь нам дано так много! Будем же радоваться жизни! Мы не одиноки, мы — семья, нам чертовски повезло! И я обнимаю их со слезами на глазах и говорю: Давайте прогуляемся вдоль канала, покормим лебедей. Если мы уйдем из этого дома, причем немедленно, никто нас не остановит. И мы можем прогуляться вдоль канала, потому что там нет мин-ловушек, и никто нас там не обстреляет, так что надо это ценить. И они смотрят на меня, совершенно потрясенные услышанным, потому что не понимают моего юмора. Но и расстраивать меня тоже не хотят, вот что самое ужасное.

Он сказал

Когда ты видишь, что творят люди, когда они делают это с тобой, то все это зло пробирается внутрь тебя и не покидает тебя. И ты становишься как бы невольным носителем этого зла. И тогда люди, не знающие, что такое война, люди, ни разу не ударившие животное, и уж тем более не подвергавшие никого пыткам, страдают. Твои слова оскорбляют их. Это тоже своего рода пытка, только завуалированная, и исходит она от сентиментальности. И я все это вижу и понимаю, но не могу убить в себе это зло, оно засело внутри, точно ядовитая жаба. И душит, душит...

Он сказал

Но разве я облегчу жизнь своих близких тем, что оставлю в живых эту жабу? И если да, то смогу ли я носить ее в себе всю жизнь?

Я сказал

Нет сомнения, куда лучше умереть раньше, чем мучиться долгие годы. От того, что какого-то человека приговорят к пожизненному заключению, никто другой счастлив не будет. Вопрос только в одном. Действительно ли на свете не существует сил и средств, могущих стереть эти воспоминания? И есть ли на этом свете хоть что-то, оправдывающее эти ваши мучения? Если в этом заключается вопрос, то, боюсь, вы не дождетесь от меня толкового на него ответа.

Тут он снова расхохотался. Можно дать тебе один совет? спросил он. Никогда даже не пробуй поступить на работу к Самаритянам.

Он так хохотал, что захлебнулся словами.

Моя мама, сказал я, как-то обратилась к Самаритянам. Поинтересовалась, ведут ли они исследования по неудавшимся самоубийствам. Интересуются ли тем, чем занимаются и как живут люди, совершившие неудачную попытку самоубийства.

Ну и что же они ей сказали?

Сказали, что понятия не имеют.

Он усмехнулся.

Я сказал

Сибилла сказала

Он спросил

Кто?

Я сказал: Моя мама. Она сказала, что им следует нанимать к себе на работу таких людей, как Оскар Уайльд. Но только таких, как Оскар Уайльд, теперь нет. Если бы водились теперь люди, подобные Оскару Уайльду, ими следовало бы укомплектовать ряды Самаритян. И тогда ни один человек не захотел бы кончать жизнь самоубийством. Люди бы просто подшучивали сами над собой. Можно было бы позвонить такому человеку, и он бы спросил: Скажите, а вы курите?

И вы бы сказали: Да.

И он бы ответил: Вот и прекрасно. Человеку непременно нужно хоть какое-то занятие.

Как-то мама позвонила им, и какой-то человек только и знал, что долдонил в трубку: Да, и да, я вас внимательно слушаю, точно мама ждала подтверждения, что ее слышат на том конце провода.

И тогда моя мама спросила: Вы курите?

А тот Самаритянин сказал: Не понял?

И тогда мама спросила: Так вы курите или нет?

И Самаритянин сказал: Нет

И моя мама сказала: А надо бы. Человеку нужно занятие.

И тот Самаритянин сказал: Извините?..

И моя мама сказала: Все правильно. В конце концов эта ваша жизнь. Если хотите, можете выбросить ее коту под хвост.

И тут у нее кончились десятипенсовые монетки.

Я сказал

Да, это ваша жизнь, но человек должен всегда давать себе шанс. Знаете, что сказал по этому поводу Джонатан Глоувер?

Он сказал

Нет, я не знаю, что сказал по этому поводу Джонатан Глоувер. И кто он вообще такой, этот Джонатан Глоувер?

Я сказал

Джонатан Глоувер — наш современник, утилитарист Автор книги «Вызываю смерть и спасаю жизни». Он говорил, что перед тем как совершить самоубийство, человек должен поменять работу, уйти от жены, уехать из страны.

Я сказал

Вам будет легче, если вы поменяете работу, бросите жену и детей, уедете из этой страны?

Он сказал

Нет. Ну разве что самую малость, потому что тогда не придется все время притворяться. Но куда бы я ни поехал, повсюду одно и то же. Почему-то я всегда думал, что перед смертью следует посетить Гималаи. И еще мне хотелось повидать Тьерра дель Фуего. Поехать на юг Тихого океана, там, говорят, так красиво! Но куда бы я ни ездил, где бы ни бывал, повсюду одна и та же картина: ребенка избивают до полусмерти прикладом от ружья, солдаты гогочут. И никак не получается выбросить эту сцену из головы.

Он разглядывал пустой бокал

А потом произнес