Последний шанс. Том 1

Он давал смертную клятву ушлому маркизу, потому сейчас надеялся, что проклятие с его смертью будет снято, а он сможет ринуться к Каре и рассказать о том, что ей уготовано. Но магия держала его так же крепко, как в первый миг, когда отгремели в зале слова, жгла горло, мешая говорить и даже думать о том, что там произошло.

Вельзевул метался по кабинету, обставленного богато, но с заметной небрежностью, словно бы только для вида. Он напряженно думал о Каре, которую собирались убить. Он практически чувствовал, как наемник стоит у нее за спиной, держа в руках изогнутый кинжал, который вот-вот загонит между тяжелыми крыльями Падшей.

Он не был верным соратником Гвардии, но ему нравилась эта девочка. Он уважал ту, за кого решил отдать жизнь его сын.

За стеной, в комнате, надрывно плакала маленькая дочь. Возможно, и это действовало на него так отвратительно: мысли смешивались в неприятную кашу, он закрывал глаза и представлял разоренный Ад – не то от рук Кары и ее гвардейцев, не то после победы шайки Высших и их страшного покровителя.

Одно его имя вселяло ужас. Вельзевул помнил Ассирию, которой это существо фактически правило, изгнанное из Рая и не принятое в Ад.

Впрочем, и помнил, как она пала.

Из соседней комнаты доносилась тихая колыбельная – такие знали только в Аду, певучие и долгие, почти без слов. Упав в кресло и прикрыв глаза, Вельзевул почувствовал, что песня успокаивает и его – что-то такое Королю Ада в детстве напевала его собственная мать. Он забыл ее уже давно, но помнил, как она подолгу бродила по дому, даже уложив детей спать, не могла лечь сама, в длинной ночной рубашке маялась по коридорам белым призраком – и напевала…

Потом она умерла, угасла, эта слабая демоница, но песня еще оставалась в его памяти.

Вельзевул резко вскочил, бросаясь к столу. В руке быстро заскрипело черное ободранное перо, криво полились на пергамент слова, торопливые, без знаков препинания – почти без смысла. Если он не мог говорить, он хотя бы мог отправить Каре письмо, предупредить… Отчаянно скрипело, почти ломаясь, перо.

Неожиданно схватило болью и голову, и руку, которой он выводил свои дрожащие строки, и сопротивляться этой вспышке он долго не смог – тяжело упал на пол. С грохотом, с криком, он схватился за тяжелую рогатую голову, изнывая от боли.

Дверь в кабинет тут же распахнулась, разъяренной фурией в нее влетела худенькая рыжеволосая демоница. Увидев его, она тут же отбросила меч Вельзевула, который твердо держала в руке, и он отрешенно заметил, как оружие упало с глухим стуком.

Она, содрав с плеч легкий шелковый платок, безнадежно испортила его кровью, которую стирала у Вельзевула с лица.

– Джайана… – слабо позвал он ее по имени, дрожащей рукой касаясь кудрявых волос. Она переплела его пальцы со своими, ласково улыбаясь.

Она смотрела на лежащий рядом с ним листок – письмо. Залитое кровью и пролившимися чернилами, прочитать которое было невозможно. Отвратительное темное пятно тартарским чудовищем расползлось по листу, начисто скрывая все строки, которые он такой ценой нацарапал.

– Что происходит? – выдохнула Джайана. – Что?..

– Я не могу сказать.

Он и правда – чисто физически – не мог, не получалось, голосовые связки будто прекращали работать и нестерпимо жгли горло изнутри. Магия работала всегда и предусматривала каждую мелочь.

У него не было сил начинать заново. С трудом Вельзевул устроился в кресле, усадил Джайану себе на колени, обняв ее со спины и уткнувшись лбом в плечо. В соседней комнате было тихо – почему-то их грохот не разбудил дочь.

– Я так испугалась, – призналась демоница. – Я так не боялась с Исхода.

Они встретились там, на боле боя. Он вынес ее из горящего Рая, даже не думая, что раненную получится выходить. Джайана едва не истекла кровью у него на руках, как первая супруга, которую точно так же достал клинком какой-то ангел.

Сейчас она сидела с ним, дыша в унисон, и отчаянно хотела помочь, но они оба знали, что это невозможно.

– Это как-то связано со смертью Амона? – пытливо спросила она.

– Туда ему и дорога, – честно отвечал Вельзевул. – Он делал ужасные вещи…

Джайана рассмеялась горько и устало:

– Мы демоны, Вель. Мы должны делать ужасные вещи. А ты пытаешься сделать что-то правильное и оказываешься на полу, истекающим кровью.

– Тебе это не нравится?

Она легко поцеловала его, по-кошачьи ловко извернувшись в объятиях. Прижалась лбом к его лбу, что их рога почти соприкоснулись.

– Я тобой горжусь, – серьезно сказала Джайана, глядя точно в его глаза.

От ее слов, от ее тепла стало спокойнее, но Вельзевул все равно знал, что никак не может помочь Каре.

Рано или поздно убийца придет за ней – если еще не пришел.

Джайана помогла ему подняться и снова сесть за стол, Вельзевул молча наблюдал, как она готовит новое перо и наполняет чернильницу вместо той, что он опрокинул. На столешницу мягко спланировал новый лист, идеально чистый; глядя в него, он продумывал будущее письмо. Не Каре, конечно, и не о заговоре, но есть ведь и иные способы ее защитить.