Последний удар

Эллери одним прыжком влетел в библиотеку и замер. От облегчения он чуть не вскрикнул. На коленях у Джона лежала книга; он дышал медленно и ровно. Вероятнее всего, не находя покоя, он решил испробовать то же средство, что и Эллери. Спустился взять что-нибудь почитать, да так и заснул за книгой.

Желая растрясти Джона, Эллери наклонился. Затем, удерживаемый какой-то робостью, которой он даже не пытался найти объяснение, Эллери выпрямился, не дотронувшись до спящего, и на цыпочках пошел к ближайшей полке. На ней было несколько новых, недавно вышедших книг; одна из них называлась «О, как богоподобен», автором ее был некий Рекс Стаут, и вышла она в издательстве «Авангард». Это был первый роман этого автора, и Эллери вспомнил, что в рецензии в «Нью-Йорк геральд трибюн» говорилось нечто вроде того, что книга «прокладывает прямые и глубокие борозды в том черноземе, где застолбили свои участки Габриеле Д’Аннуцио и Д. Г. Лоуренс». Эллери решил запяться этой новейшей звездой литературного небосклона. Он снял книгу Стаута с полки и тихо вышел.

После света в библиотеке темнота гостиной была особенно глубока, и ему потребовалось некоторое время, чтобы ощупью пробраться в холл. Здесь ему помог свет с площадки второго этажа, и он легко взбежал по ступенькам с книгой под мышкой. Дойдя до площадки, он свернул в коридор — и замер.

По коридору, направляясь к своей спальне, шел Джон.

Ошибки быть не могло, хотя он был виден со спины и в слабом свете. Это был Джон, и он не обгонял Эллери на лестнице и все же — снова! — первым оказался на втором этаже.

Эллери резко окликнул:

— Джон!

Джон не повернулся. Джон не остановился. Едва заслышав голос Эллери, Джон бросился бежать.

— Ладно же, братец, — мрачно сказал Эллери и тоже побежал.

Джон пробежал мимо своей спальни, рванулся к концу коридора, свернул направо и исчез.

Эллери пригнул голову и ускорил бег.

Последовавшая погоня оказалась делом, во всех отношениях болезненным. Она проходила по нежилой части дома в адской тьме, по необитаемым, но захламленным комнатам, в полной тишине, если не считать стука подошв и эпизодических соприкосновений мебели с различными частями тела Куина. Про фонарик он вспомнил лишь тогда, когда на нем уже живого места не осталось, он потерял след и преисполнился презрения к самому себе.

Эллери устремился вниз, уже без особой на то надобности светя фонариком. В библиотеке было темно. Он зажег свет. Кресло пустовало.

Эллери взбежал наверх и, нимало не колеблясь, открыл дверь спальни Джона и вошел.

Там стоял голый Джон и просовывал ногу в штанину пижамы.

Они уставились друг на друга.

— Ба, да это ж любезный соседушка! — сказал Джон, завершая движение. — Мне следовало бы снова запереть дверь. Ну а сейчас что за спешка?

— Я думал, ты уже спишь.

— Так и быть, во всем признаюсь. Я лег, но заснуть не мог. Спустился в библиотеку и немного почитал. Так я задремал и только что проснулся. Так отчего ты пыхтишь?

— Кто это пыхтит? — Эллери усмехнулся и возвратился к себе в комнату, оставив Джона одной ногой в пижаме и с гримасой недовольства на лице.

По правде говоря, Эллери и впрямь пыхтел как пума. «И по правде же говоря, — подумал Эллери, все еще ухмыляясь, — у Джона-то дыхание легкое, как у младенца, насосавшегося материнского молока».

Раздался вкрадчивый стук в дверь, и Эллери, просунув руку обратно в рукав пиджака, сказал:

— Да?

— Это я. Откройте, мистер Куин.

Эллери открыл дверь.

— Я думал, вы давно ушли, сержант.

Сержант Девоу понизил голос:

— Хорошо, что вы еще не разделись. Идемте.

— Куда?

— На улицу. К вам гости.

— Гости?

— Они считают, что лучше им в дом не заходить. Они ждут в машине.

— Сержант, кто ждет? В какой машине?

Сержант, однако, уже шагал по холлу. Эллери закрыл за собой дверь и в недоумении проследовал за ним.

Девоу и его сменщик, молодой полицейский по фамилии Кукси, о чем-то вполголоса совещались на крыльце, не обращая внимания на подъездной путь.

Эллери, напрягая зрение, сошел с крыльца. Автомобиль, мощный седан, стоял в темноте с выключенными фарами и мотором.

— Да? Кто здесь? — спросил он.

Скрипучий голос произнес:

— С Новым годом!

А бас добавил:

— Вот именно!

— Папа! Вели! — Эллери подбежал, рванул на себя заднюю дверь патрульной машины и проскользнул внутрь.

— Что вы тут делаете, ночью, в такое время?

— По сторонам глазеем, — сказал инспектор Куин. — А Вели приехал, потому что убежден, что мне нельзя доверить управление автомобилем.

— Нельзя, — лаконично подтвердил сержант Вели.

— В полночь, — сказал Эллери. — На дороге.

— Не хотелось конфузить тебя перед твоими шикарными друзьями.

— М-да, притончик капитальный, судя по той части, которую отсюда видно, — сказал сержант. — Как поживает вторая часть, маэстро?

— Кончай валять дурака, — сказал Эллери. — Кстати, и вас с Новым годом. Что же вы узнали о рождении Джона Себастиана?

— Так, Томас, — сказал инспектор. — Доллар с тебя. Раскошеливайся.

— Подождите минуточку, — заворчал сержант. — Как только вы меня втравили в это пари, я понял, что это пари на простачка.

Послышался звон монет, какой-то шелест, а потом инспектор сказал: