Последний властелин

Она опять взялась за чтение. Так о чем же роман?.. О горячей любви мужчины и женщины. «Только не это!» Оливия со злостью отшвырнула книгу.

«Как прекрасна любовь. Я готова подарить ему столько счастья, радости. Но он не приходит!»

Оливия выключила свет, постепенно под стук дождя ее веки сомкнулись.

Но через некоторое время она проснулась. Проснулась от странных звуков, точно кто-то царапал и стучался в окно. Сначала Оливия подумала, что ей все это кажется. Дом под охраной. Да и кто из незваных гостей станет таким образом привлекать внимание. Однако звуки повторялись и повторялись. Оливию охватил страх. Она уже собиралась позвонить, позвать слуг…

Но потом она почему-то подумала, что кто-то ЗОВЕТ ее… Страх сразу сменился любопытством. Оливия поднялась, осторожно подошла к окну, отдернула штору. И увидела огромную черную птицу, методично стучавшую по стеклу. Клюв у птицы изогнут, а глаза пылали ярким янтарем. Птица так посмотрела на Оливию, что у молодой женщины все перевернулось внутри, она отступила, чуть не закричала…

Птица, казалось, поняла ее состояние. Янтарные глаза вдруг засветились удивительным теплом, согревшим душу и сердце Оливии. Страх молодой женщины прошел, поведение птицы нашло логическое объяснение: она ищет место, где спрятаться от дождя. Сегодняшняя непогода не дает покоя никому.

И опять птица точно поняла ее состояние, она несколько раз мигнула и улетела прочь, в секунду растворившись в темноте.

Стрелки часов давно миновали двенадцать и подбирались к часу. Оливия лежала в кровати и никак не могла заснуть. Черная птица не выходила из головы, ее янтарные глаза словно вновь и вновь искали Оливию, чтобы согреть таким приятным теплом. Хозяйка дома на холме даже не задумывалась над удивительной вещью: неужели в Ария-Салеме водятся грифы? Значит, водятся!

Хотя птица давно улетела, от ее невидимых глаз продолжало исходить тепло; теперь Оливия ощутила жар. Она отбросила одеяло, но и этого оказалось недостаточно. Ласковый огонь пробирал тело. Тогда Оливия сняла с себя ночную рубашку, осталась совершенно голой.

Ей почудилось, что кто-то подходит к двери, открывает ее. Ниэгро!.. Она вскочила, решив выйти к нему в костюме Евы, дабы муж увидел ее тело и даже на расстоянии почувствовал ее возбуждение.

Но в темном коридоре никого не было, вероятно, дверь открылась случайно, от обычного сквозняка. И этот же сквозняк осторожно закрыл ее.

— Будь ты проклят, Ниэгро! — прошептала Оливия. Она больше не могла терпеть, сексуальная истома доводила ее до умопомрачения. Она стонала и уже сама ощупывала свое тело, живот, потом рука опускалась ниже, касаясь главной сокровищницы…

— Будь проклят! — повторила Оливия. — Из-за тебя я дошла до точки. Я готова отдаться дьяволу.

В ту же секунду она ощутила ВЗГЛЯД, который скользил по ее груди, животу и устремлялся дальше, в сокровищницу. Затем словно чья-то рука провела по ее волосам, и раздался шепот, где каждое слово дышало ЖЕЛАНИЕМ обладать Оливией:

— Твое тело — верх совершенства, оно достойно быть запечатленным в мраморе на века великим Микеланджело. Груди — драгоценные чаши, глаза — и небо, и голубые озера, губы — лепестки роз, а аромат дыхания сводит с ума…

— Говори! Говори!

— Я мечтаю проникнуть в твою любовную пещеру, чтобы насладиться тобой без меры!

— Проникни!

Горячее дыхание Неизвестного больше и больше разжигало в Оливии дикий огонь страсти. По телу пробежала дрожь, и вся плоть запылала, точно факел.

Оливия потянулась к таинственному любовнику; ей страстно хотелось увидеть его лицо. Она так вглядывалась в темноту, что глаза заболели от напряжения. Но вокруг только тьма и пустота…

«А может, его и нет? Может это — безумные фантазии, тоска изголодавшегося по любви тела?»

И снова шепот в ответ:

— Хочешь знать, реальность ли это?

— Да! Да!

— А что такое реальность? Легенда, созданная органами чувств; ее достоверность — миф. Но очень страшный миф, поскольку мы выдаем наши собственные представления об окружающих вещах за истину в последней инстанции. Мы навязываем эту «истину» и другим, и себе. Ломаем судьбы, придумывая образ, который на самом деле совсем иной…

— Да, мой муж — иной. Я его выдумала!

— Вот видишь. И тебе не надоело жить в этой действительности?

— Мне тут невыносимо!

— Тогда беги в страну иллюзий. Создавай свой мир, который станет для тебя дорогим и желанным.

— Правильно! — закричала Оливия. — И пусть все летит к черту!

Она закрыла глаза и ощутила поцелуй на устах, настолько горячий, что загорелись ее кожа и волосы. Однако огонь не убивал, а пробуждал к новой, доселе незнакомой жизни, где больше не будет страданий.

— Я твоя! — выдохнула Оливия, отдаваясь во власть его ошеломляющих ласк.