Последний враг

«Тысяча сто двадцать три. И дошло до меня еще, что в пятый южный Колодец Тореха ведут неверные ступени числом двух сент и оканчивается ровный путь за ними залом просторным со столами Живого Огня. На обычном же столе, что посреди того зала, лежит подобный Нотасу Нурса нотас — Жезл Псира Урха, Жезл Власти, повелевающий Запретными Силами Древних. И имеет тот жезл три выступа. И если верить словам Пераха, Мастера Мудрейшего и знатока забытого наречия Древних, то выступ зеленый должен освобождать Силу, желтый — направлять оную, а что до красного — он Силу уничтожает. Живые же Огни призывают Владык Огненной Смерти, но никому не ведомо, как сотворить оное. И страшные чары наложены на Колодец, Жезл и Огни, дабы лишь мудрые и отважные могли бы попытаться овладеть тайною тех вещей. Тысяча сто двадцать четыре.» — Фэрин повернулся к Аму: — Все понял, Утуроме?

— Немного, — ответил Аму.

— Так вот, великий мастер Синион в своем трактате «О Диковинах Магра» говорит, что в пятом Колодце Тореха, находящемся за стенами города, лежит интересующий тебя предмет — Жезл Псира Урха. Колодец ты узнаешь по такому знаку. — Маг провел пальцем по столу вниз и вверх, нарисовав клин. — Или же отсчитаешь пятый от берега моря. Надеюсь, понял, какой выступ нажимать?

— Да, — ответил Аму. — Красный.

— Теперь ты спросишь, почему я загадал тебе загадку. Почему отправил тебя в Руну, а не сразу в Магр.

— Испытание?

— Нет, тебе нужно было время, передышка.

— Но я долго отдыхал в Суане.

— С тяжелыми мыслями не начинают бой.

— А что меня ждет? Чудовище, магруты?

— И они тоже… Но чудовища снаружи менее опасны, чем чудовища, поселяющиеся внутри человека.

— А… Кто такой Псир?

— Точно не знаю, но он дает Уруману силу. И этот жезл может пробудить ее. А может и убить.

— Мастер… — Аму неожиданно вспомнил хорского предсказателя: «Пророчества Тарима сбываются…» — Но что такое «Молочные реки»?

— Молочные реки… Читал ли ты «Кимион»?

— О странствиях Кима Ангкорского?

— Да.

— Но… там нет молочных рек…

— У тебя, видимо, был неполный список. Там есть место, где полутораголовый демон Абубу рассказывает Киму о Магре.

Фэрин откашлялся и, прикрыв глаза, принялся нараспев читать:

В этот край, где Светлый Таир
Опускается в Нижний Мир,
Не ступала смертных нога.
Этот край не видал врага.
Этот край мне с детства знаком:
Реки там текут молоком,
Сладостным покрыты песком
Их кисельные берега…

Он замолчал и затем, уже обычным голосом, продолжил:

— Сам понимаешь, от того, что для демона молоко и сладостный песок, человеку ждать добра не приходится…

Глава восьмая УНРА (2896 ир)

Пей вино, веселей,
Живи, унрит, не болей!
Таир высоко,
Нижний Мир — глубоко,
Не река течет —
Молоко!
Пой, унрит, веселей,
Живи, унрит, не болей!

Из «Песен Унры»

От библиотеки до дома Алксанта было всего две лонги. Возвращаясь, Аму чувствовал смутную тревогу, которая усиливалась с каждым шагом. Остался Эрар в библиотеке или же ушел раньше, утуроме не знал: Криптон исчез, когда Аму разговаривал с Фэрином.

Утуроме посмотрел по сторонам. Полупустынная прямая улица, одним концом упирающаяся в здание Том-Аннатена, а другим пропадающая в сумеречной синеве. Несколько занятых собой прохожих, старики на скамейке под масляным фонарем — никакой угрозы. Наконец, дом ученого. В дальней угловатой комнате, являющейся одновременно гостиной и библиотекой, горел свет.

Аму постучал в дверь. Как и в первый раз, ее долго не открывали. Но, судя по свету, в библиотеке кто-то был. Наконец дверь распахнулась.

— Про… ходи… — Из темноты выглянула голова Нары.

По испуганному выражению лица, по заплаканным глазам, да и по самому тону, утуроме почувствовал, что эти слова несут иной смысл.

Лицо женщины исчезло. А Аму, пригнувшись, рывком влетел в дверь, натолкнулся на что-то мягкое и, подчиняясь больше шестому чувству воина, чувству опасности, резко ударил мечом позади себя. И тут же в ответ услышал стон.