Последний закат (СИ)

Здесь, у самого большого костра, было самое шумное веселье. Я находился в окружении многочисленной группы, по-видимому, подвыпивших людей, которые подпевали играющей из акустической системы одной из машин песне во все горло и танцевали так, будто танцуют в последний раз. Мне было крайне непривычно видеть людей в таком состоянии, учитывая то, что я прожил очень много лет в условиях, где и речи никакой не могло быть о веселье, а уж тем более об алкоголе и доверяющих незнакомцам людях. Все последние годы меня заботило лишь выживание, добыча пищи и воды, и это было основным занятием для меня и моих друзей, этому мы уделяли все свое время. Ведь только пол дня назад я все еще находился в совсем другом мире, суровом, думал о том, как бы не сдохнуть от проклятой жары и что мы будем делать, если не найдем поселение до того, как у нас закончатся припасы. И вот уже я нахожусь в цивилизованном обществе, где есть все, что необходимо для роскошной жизни, которое приняло меня просто потому, что я не показался ему одичавшим мародером, коими кишели все города и малые поселения. Из-за такой резкой смены обстановки я чувствовал себя как не в своей тарелке, сжатым и подавленным, и мне захотелось исчезнуть, а не слиться с окружением воедино. Что я и сделал. Не став дожидаться прекрасной девицы, вытащившей меня из воды и ищущей мне что поесть, я спешно, обходя костры и сидевших вокруг них на земле людей, дошел до края поляны, но вдруг, перед тем как скрыться в окружавших ее зарослях, неожиданно для себя остановился. Краем глаза я случайно заметил одну знакомую фигуру и просто не смог не проверить обманывает ли меня зрение. Я повернул голову в сторону нескольких человек, стоявших рядом с тремя автомобилями, и увидел среди них Дубину. Он стоял там, спокойно общаясь с какими-то парнями, держа в руках здоровенную кружку, вероятно, с пивом. Я решил не подходить к нему тогда, для меня было достаточно просто убедиться, что он в порядке и нашел себе место в этом чудесном обществе. Я был искренне рад за здоровяка, за Ягодку, за любезную семью чернокожих, благодаря которым мы оказались здесь. Но именно в тот момент мне не хотелось ни с кем из них общаться или даже показываться на вид, мне просто хотелось побыть немного наедине и переварить все, что случилось со мной за последние сутки.

Пройдя с десяток метров от поляны, я оказался на скалистом краю холма, резкий спуск с которого уходил далеко-далеко вниз, к земле, скрывавшейся от моего взора за плотным покровом ночной темноты. Взобравшись на самый высокий камень, я уселся на него и просто поднял голову, устремив взор к небу. Серп огненно-красной зияющей луны блистал на фоне миллиардов звезд, как чарующая картина, написанная рукой мастера на глубинно-черном полотне. Эмоции, переполнявшие меня после случившегося с нами тех пор, как мы впервые сегодня ступили на территорию поселения, потрясшие до глубины души, утонули в красоте неба, и я, наконец, ощутил долгожданный окрыляющий покой. Звуки бурной вечеринки здесь, конечно, слышались почти так же громко, как и в ее эпицентре, но они растворялись во тьме моего сознания вместе с тревогой, страхом и сомнениями. Музыка стала слышаться отдаленно, возгласы людей гасли, как и свет ярко горевших костров, остался только шепот моих мыслей, раздававшийся сейчас в моей голове громче любых звуков мира. Поток мысли поначалу был хаотичен: я одновременно вспоминал Ягодку и людей, с которыми он стоял тогда у пещеры, гадал, какое из желаний Дубины могло сбыться, размышлял над тем, сбылось ли мое желание вообще и что озеро сделало с Молчуном. Темные силуэты жилых домов поселения, окруженные неразборчивыми, тонущими в темноте очертаниями деревьев, тоже всплывали в моем сознании, закаляя желание увидеть их поближе при жгучем свете дня. И эта девушка, спасшая меня, в которую я влюбился сразу, как только увидел, заставляла биться мое сердце быстрее от одного лишь воспоминания о ней.

В скором времени мои хаотичные размышления обо всем слились воедино, образовав одну, главную, глубокую мысль, заставившую мое сердце сжаться от ядовитой, душащей тоски. Все эти люди, проживавшие здесь, они ведь тоже окунались в воды чудо озера, желание каждого из них воплощалось в жизнь. Очевидно Хейнскли знали, что озеро исполняет самые сокровенные желания людей не понаслышке, а исходя из собственного опыта. И ведь никто из них не возжелал, чтобы мир изменился... чтобы планета ожила, чтобы солнце вновь стало стабильным и не сжигало нас живьем.