Посмертие

Афия родила дома, ей помогала повитуха, принявшая множество детей в городке. Афия, как и прочие, предпочла рожать в присутствии знакомых женщин, а не терпеть внимание незнакомцев и, несмотря на проводимую правительством кампанию за здоровое материнство, не поехала в новый роддом. Едва у нее отошли воды, послали за повитухой и Джамилей: та обещала подруге присутствовать при родах. Схватки начались под вечер, длились всю ночь и следующее утро. Хамзу отправили в комнату, где обычно принимали гостей; там же нашел убежище и Халифа. В то напряженное время домашние почти не спали. Двери держали открытыми, чтобы слышать Би Ашу, Халифа то и дело бегал к ней: она звала его, постанывая от изнеможения. Дверь на задний двор тоже распахнули настежь, и стоны умирающей мешались с криками боли, которые время от времени издавала Афия. Хамза посидел на заднем крыльце — вдруг позовут на помощь, да и в доме он измаялся от безделья. Потом вышла повитуха, увидела его и погнала прочь. Ночь будет долгая, сказала она, негоже мужу ждать под дверью. Почему негоже, Хамза не понял, но послушно вернулся в гостиную.

Утром пришла соседка присмотреть за Би Ашой, чтобы Халифа шел на работу, и женщины уговорили Хамзу пойти с ним. Дома ему делать нечего, а будут новости, за ним пошлют. Он неохотно повиновался: женщины вынудили его, а он хотел быть рядом с женой во время мучительных схваток и поблизости, когда родится Грядущий. Утром за Хамзой так и не послали, но о работе он думать все равно не мог. Халифа появился в мастерской после призыва к полуденному намазу, он тоже нервничал, ему не терпелось вернуться домой, пусть и по другой причине, и они вместе пошли домой. Добрая соседка, присматривавшая за Би Ашой, сообщила им, что Афия родила мальчика. Хамза нашел ее лежащей в кровати, измученной, но торжествующей, рядом с улыбкой стояла Джамиля и молча хлопотала повитуха.

— Мы как раз убирали, прежде чем послать за вами, — сказала Джамиля.

Ребенка назвали Ильясом. Они решили это еще до родов: если мальчик, то Ильяс, если девочка, то Рукия.

После родов Афии Би Аша впала в глубокое забытье — полусон, полубодрствование. От еды отказывалась и не просыпалась, когда соседка или Халифа переворачивали ее, чтобы поменять простыню, которой они обвязали ее на манер подгузника. Дышала Би Аша тяжело, глубоко, но уже не постанывала изнеможенно, как в последние дни. На третий день после родов Джамиля приготовила обед для всего семейства Афии и ушла, обещав наутро вернуться. Афия уже была на ногах и делала домашние дела, пока ребенок спал. К вечеру Би Аша, так и не придя в сознание с самого дня родов, скончалась в непривычной тишине.

Следующие несколько дней они посвятили обязательным церемониям, связанным с ее смертью, и лишь после их завершения жизнь дома стала обретать новую форму, без Би Аши. На людях Халифа из уважения к Би Аше ходил с мрачным видом скорбящего мужа и даже дома держался не так важно, как прежде, хотя они уже несколько месяцев знали, что Би Аша умирает.

— Меня удивляет, что это неотменимо: вот чего я не могу осмыслить, — говорил он, — что этот человек ушел навсегда. — Халифа взглянул на Хамзу и, не удержавшись, спросил шутливо: — Или ты веришь в красивую сказку, будто все мертвые однажды воскреснут?

— Тише, Баба, не сейчас, — попросила Афия.

— Что ж, надо будет кое-что изменить, — сказал он. — Не можете же вы вдвоем, да еще с маленьким, ютиться в бывшей кладовке во дворе, а я жить один в пустом доме, как король. Вот что я предлагаю. Вы перебираетесь внутрь, занимаете две смежные комнаты, а я перехожу жить в вашу. Вам нужно пространство, а мне свежий воздух. Что думаете? Поставим во вторую комнату новую мебель, будете там принимать гостей, наш юный принц будет там играть, а со временем и своих гостей позовет.

Афия предложила пробить проход в бывшую парикмахерскую, объединить ее с остальными комнатами, а гостиную оставить для тех, кто придет навестить их или останется погостить. Кто бы это мог быть? Слова эти не прозвучали, но все догадались, что Афия имела в виду возвращение Ильяса-старшего. Афия с Халифой обсуждали эти предложения, решали, как лучше поступить, Хамза вмешался и напомнил обоим, что дом не их и, прежде чем сносить стены, лучше бы поговорить с Нассором Биашарой. Теперь это, безусловно, дом Нассора Биашары, вдруг он попросит нас съехать, добавил Хамза. Халифа лишь отмахнулся: мол, он не посмеет.

Халифа по-прежнему держался хладнокровно и прагматично, но что-то умерло в его душе. Утром он уходил на склад и каждый день ворчал, что попусту тратит время. По вечерам сидел на крыльце с друзьями, но возмущение выражал сдержаннее прежнего, даже цыкал на Топаси, если тот завирался, хотя прежде с радостью приукрасил бы его сплетню. Афие и Хамзе сказал, ему нужно строить новые планы, заниматься полезным делом, а не сидеть на скамье у склада до конца жизни. Правительство открывает множество новых школ, добавил Халифа, быть может, я стану учителем.